Книга Истинная: Вишневый Сад Попаданки, страница 66 – Инесса Голд

Сейчас здесь было жарко и влажно. Воздух был густым от пара. Пахло моим любимым вишневым мылом и сушеной мятой.

Свечи, расставленные по полкам, бросали дрожащие тени на кафель.

Рэйвен внес меня на руках и поставил на пушистый коврик.

— Я... я сама разденусь, — соврала я, прижимая локти к бокам. — Попробуй просто расстегнуть пуговицы...

Он не стал спорить. Подошел ко мне со спины. Я почувствовала его горячее дыхание на своей шее.

Его пальцы, привыкшие держать меч, сейчас касались мелких пуговиц на спине моего платья с невероятной аккуратностью.

Одна пуговица. Вторая. Третья.

Ткань расходилась, обнажая спину. Прохладный воздух коснулся кожи, и я вздрогнула.

— Тебе холодно? — спросил он. Его голос вибрировал у самого уха.

— Нет. Мне... страшно.

— Не бойся меня, — он поцеловал меня в плечо. Легко, невесомо. — Я не причиню тебе вреда. Никогда больше.

Платье упало к ногам тяжелой волной. Я осталась в тонкой нижней сорочке.

— И это тоже, — сказал он.

Он взял край сорочки и потянул вверх.

Я подняла руки — это движение отозвалось болью, но я стиснула зубы. Ткань скользнула по телу, через голову, и отлетела в сторону.

Я осталась нагой.

Мне хотелось закрыться, спрятаться, провалиться сквозь землю. Я не была идеальной. На бедре — шрам от детского падения. На плече — свежий ожог от вчерашнего огня.

Но Рэйвен не отвернулся.

Он обошел меня и встал напротив. Его взгляд скользил по моему телу не сально, не пошло. Он смотрел на меня как на произведение искусства, которое пострадало в пожаре, но от этого стало только ценнее.

— Красивая... — выдохнул он.

Он подхватил меня на руки и опустил в теплую воду.

Блаженство.

Вода обняла меня, снимая тяжесть и боль. Я откинулаголову на бортик и закрыла глаза.

Рэйвен закатал рукава рубашки выше. Взял мягкую губку, намылил её.

Он начал с моих ног.

Его движения были медленными, ритмичными. Губка скользила по икрам, по коленям, поднималась к бедрам. Вода плескалась тихо, гипнотически.

Я наблюдала за ним сквозь полуопущенные ресницы.

Он был сосредоточен. На его лбу залегла складка. Он мыл меня так, словно совершал священный ритуал омовения алтаря. Ни одного лишнего движения. Ни одного прикосновения там, где я могла бы смутиться. Но каждое касание его рук сквозь пену зажигало под моей кожей маленькие пожары.

— Повернись, — попросил он тихо.

Я села, подставив ему спину.

Он намылил губку снова. Провел по позвоночнику, массируя напряженные мышцы. Добрался до шеи. Его большие пальцы надавили на точки у основания черепа, и я невольно застонала от удовольствия.

— Тебе нужно расслабиться, Алиса. Ты натянута как струна.

— Трудно расслабиться, когда тебя моет генерал вражеской армии, — пробормотала я, пьянея от пара и его рук.

— Я больше не враг, — он отложил губку. — Теперь волосы.

Он взял ковшик, полил мне на голову теплой водой. Потом выдавил на ладонь немного шампуня (мое изобретение на основе мыльного корня и трав).

Когда его пальцы погрузились в мои волосы и начали массировать кожу головы, я забыла, как меня зовут.

Это было лучше любого секса. Это была чистая, незамутненная нежность. Он перебирал пряди, массировал виски, смывал пену, поддерживая мою голову рукой, чтобы вода не попала в глаза.

— У тебя волосы пахнут садом, — сказал он задумчиво. — Даже когда они грязные от сажи. Теперь они пахнут вишней. Ты вся пахнешь вишней. Я схожу с ума от этого запаха.