Книга Истинная: Вишневый Сад Попаданки, страница 67 – Инесса Голд

— Это магия, — прошептала я.

— Нет. Это ты.

Он смыл пену. Завернул меня в огромное, нагретое у печки полотенце, и вынул из ванны.

Я прижалась мокрой щекой к его груди, слыша, как бешено колотится его сердце. Оно билось в унисон с моим. Тук-тук-тук. Быстро. Сбивчиво.

Мы вернулись в гостиную, когда буря за окном достигла своего апогея. Дом гудел, как огромный корабль, пробивающийся сквозь шторм, но здесь, у камина, этот гул казался лишь фоном для уютного треска поленьев.

Рэйвен усадил меня на шкуру перед огнем. Я была завернута в его рубашку — огромную для меня, доходящую до серединыбедра. Ткань пахла им, и этот запах действовал на меня как наркотик, успокаивая и будоража одновременно. Мои обожженные руки лежали на коленях, белые бинты ярко выделялись на темной ткани брюк, которые я натянула под рубашку для тепла.

Он сел позади меня. Я чувствовала тепло его ног, касающихся моей спины.

— Сиди смирно, — тихо сказал он.

В его руках был гребень — простой, костяной, который он нашел на столике.

Он начал расчесывать мои влажные волосы.

Сначала я напряглась, ожидая боли — волосы спутались после мытья. Но Рэйвен действовал с пугающим терпением. Он разбирал прядь за прядью, начиная с кончиков, медленно поднимаясь к корням. Гребень шуршал, пропуская через зубья тяжелую волну волос.

Это было странно. Генерал Империи, человек, чьи руки привыкли к рукояти меча и убийственным заклинаниям, сейчас занимался делом, достойным камеристки. И делал это так, словно от этого зависела судьба мира.

— Ты знаешь, — произнес он задумчиво, пропуская прядь сквозь пальцы, чтобы подсушить её теплом огня. — Я всегда думал, что магия — это порядок. Структура. Ледяная кристаллическая решетка.

— Так учат в Академии? — спросила я, прикрывая глаза от удовольствия. Его движения убаюкивали.

— Так учила Марисса, — поправил он. Имя бывшей фаворитки прозвучало сухо, как треск ломающейся ветки. — Она говорила, что эмоции — это хаос. Что истинная сила в абсолютном покое. В стазисе.

Он замер, положив руку мне на макушку. Его ладонь была тяжелой и горячей.

— Я верил ей. Я позволил ей превратить меня в ледяную скульптуру. Я думал, что отсутствие боли — это и есть жизнь.

Гребень снова скользнул по волосам.

— Но сегодня... сегодня я видел твой огонь, Алиса. Я видел, как ты горела ради этого дерева. Я чувствовал, как твоя магия течет в моих венах. И я понял одну вещь.

Он наклонился, и я почувствовала его дыхание на своем затылке. Волоски на шее встали дыбом.

— Марисса — это смерть. Красивая, сохраненная в вечности, но смерть. А ты... ты жизнь. Больная, грязная, кричащая, иногда невыносимая, но жизнь. Твоя магия не замораживает. Она заставляет расти. Даже через боль.

Я повернула голову, пытаясь заглянуть ему в лицо. В полумраке его глаза казались черными провалами, в которых горел только отблеск камина.

— Ты признаешь, что был неправ? — тихоспросила я. — Герцог дель Тор признает ошибку?

— Я признаю очевидное, — он отложил гребень и обнял меня за плечи, притягивая спиной к своей груди. Теперь мы сидели в обнимку, глядя на огонь. Его подбородок коснулся моего плеча. — Твои ягоды сильнее её заклинаний. Твое тепло сильнее моего холода. Ты победила, Алиса. В этой войне ты победила.

Его руки сомкнулись на моей талии. Осторожно, чтобы не задеть ожоги, но властно.