Книга В самом Сердце Стужи. Том V, страница 101 – Александр Якубович

Судья Лануа чуть повернулся и жестом подозвал слугу, который тут же подбежал к помосту и протянул узкие ножны.

Едва оружие показалось на свет, я сразу его узнал. Тонкая, с шириной клинка всего около трех сантиметров у кольцевой гарды, довольно легкая рапира.

Я взял оружие из рук судьи и осмотрел повнимательнее. Рукоять была достаточно длинная и широкая, чтобы я мог за нее взяться своей рукой, лезвие клинка — заточено с обеих сторон, как и на мече. Вот только если углы заточки меча больше походили на таковые у топора, то есть минимум тридцать пять-сорок градусов, чтобы он не затупился от первого же касания о щит или кольчугу, то рапира была заточена как острый кухонный нож для рыбы, под градусов пятнадцать-двадцать. Острее только бритвенная заточка, что сразу же навевало мысли об одноименных одноразовых лезвиях. И было понятно, почему клинок выглядел именно так: рапира была создана резать и колоть противника без доспеха, в условиях города, а не прорубаться через защиту, как меч на поле боя.

Слава богу, местные дуэльные нормы еще только стали зарождаться, и дворяне пришли только к облегчению конструкции городского меча до вида рапиры,а не довели обычный меч до состояния трехгранной шпаги-шила, которой можно было успешно максимум колоть, но точно не рубить.

— Это все еще меч? — спросил я у судьи Лануа.

— Меч, — кивнул мужчина в пурпурной мантии. — Не такой тяжелый, как тот, которым вы сражались сейчас. И менее приспособлен к обычным ударам.

— Я понимаю, — кивнул я.

А после — бросил короткий взгляд на места, где сидели Марко и Франческа Фиано.

Никто не заставит меня выйти биться сразу же после победы над графом Фиано, у меня было минимум полчаса чуть перевести дух. За это время с помоста должны убрать тело поверженного аристократа, а также вымыть кровь, которая оставила заметное пятно на плотно подогнанных друг к другу досках. И только после этого нас пригласят к бою.

Я уже видел похожий клинок. В поместье графа Фиано, в ночь, когда забирал с конюшен высеченную и перепуганную Лили. С таким клинком на меня вышел Антонио Фиано, младший брат Марко, и он был весьма уверен в превосходстве своего оружия. Вероятно, братья оба обучались модному столичному фехтованию — в сути своей, городской самообороне, ну или способам нападения на горожан, тут с какой стороны посмотреть.

Поменять оружие на привычное для себя и непривычное для меня в надежде, что я удовлетворюсь малым? Судья Лануа, будто читая мои мысли, обратился со следующим предложением:

— Барон, вы можете проявить благородство, — начал судья Лануа и в его словах мне послышались речи кого-то другого. — Вы уже лишили дом Фиано их главы, вам незачем сходиться с наследником графа, когда тело его отца еще не успело остыть. Вы можете проявить себя как достойного представителя новой аристократии и показать, что вам не чуждо благородство…

— Достопочтенный судья Лануа… — проговорил я, заглядывая в глаза невысокому мужчине. — Вы же помните, кто напал на мою жену?

От этих слов судья осекся и замолчал, хотя еще секунду назад собирался добавить что-то еще.

— Граф Фиано поплатился за то, что вытолкал свою дочь за порог, словно нищенку, — продолжил тихо говорить я. — Его старший сын, Марко Фиано, заплатит за то, что поднял на нее руку. Если он так хочет драться, то я его сейчас уважу.