Книга В самом Сердце Стужи. Том V, страница 100 – Александр Якубович

Я же перевела взгляд с фигуры моего супруга на бездыханное тело, что осталось лежать распластанным на помосте. Еще теплый труп графа Фиано вперил взгляд бесконечности в потолок судейского зала.

— Половина дела сделана, — задумчиво проговорил граф Зильбевер, неотрывно глядя на распластавшееся на помосте тело графа Фиано. — Хорошо, что я не решился выйти против вашего супруга этим утром.

— Фридрих! — старуха Зильбевер, которая сидела рядом с внуком, буквально взвилась. — Как тебе могла прийти в голову такая глупость⁈ Как можно вообще думать о таком?

— Госпожа Лотта, — понизив голос, чтобы его слышали только соседние места, начал граф, — неужели вы считаете меня столь бездарным?

— Ты потомственный аристократ, а барон Гросс варлорд! Чего только его фамилия стоит!Не удивлюсь, если наш король Эдуард сделает его защитником всего северного пограничья.

— Ох уж твои предсказания, госпожа Лотта, — покачал головой граф Зильбевер.

В моменте я потеряла нить их разговора, ведь все это время смотрела лишь на помост перед собой, на фигуру Виктора и на бездыханное тело моего отца.

Чего я ждала? Что он перед смертью повернет голову и взглянет на меня? Или что он попытается найти взглядом Франческу — женщину, которая очевидно в своей жизни любила лишь своих сыновей, но точно не их отца, ведь в момент его гибели, она не издала и звука? Стань я свидетелем гибели Виктора, мой крик был бы слышен не только по всему Патрино, но даже сквозь все мои девять жизней, настолько необъятно было бы мое горе. Однако же моя мачеха сидела тихо и смирно, будто бы ничего трагичного не случилось. Конечно же, ведь теперь ее сыновья были в безопасности — Виктор мог убить своего противника только в бою за приданое, и он это сделал. Казнь Марко ему совершить никто не позволит.

Но даже в момент смерти граф Фиано остался верен самому себе. Игнорируя своих детей и жену, игнорируя зрителей, что собрались на судебные бои, он до последнего был сосредоточен лишь на себе и своем противнике. И в момент, когда душа покинула его тело, он видел перед собой только черные глаза моего мужа, взгляд которых пронзал его не хуже меча. Он сам выбрал остаться один на один с человеком, который без всяких сожалений лишил его жизни.

И меня целиком устраивал подобный исход.

— Барон Гросс, подойдите, — негромко проговорил королевский судья Лануа.

Я, не выпуская из рук щит и окровавленный меч, неспешно прошел поперек помоста к углу, где меня ждал невысокий лысеющий мужчина.

— У вас еще есть шанс выдвинуть вместо себя другого человека, следующий бой будет о защите чести государства… — судья внимательно посмотрел на мое оцарапанное бедро.

Чулок под бриджами насквозь пропитался кровью едва ли не до самой щиколотки, и вблизи это было видно особенно хорошо. Удар графа Фиано был неопасным, но крайне болезненным, но я знал, что молитва жреца Храма исцелит подобную рану, даже шрама в напоминание не останется. Во всяком случае, шрам в память об этом бое я оставлять не хотел.

— Все нормально, он только поцарапал кожу, — ответил я судье. — Я могу продолжать бой.

— Тогда есть кое-что еще, который вам следует знать, барон, — тихо проговорил судья. — Фиано в последний момент потребовали на второй бой замену оружия, и я не смог им отказать. Так как это также обычный клинок для городского ношения, который используется в подобных боях чести по всему Халдону.