Книга Нежеланная жена дракона, или Император готовке не помеха!, страница 117 – Злата Тайна

Он вышел на свет, и в его глазах, обычно таких сосредоточенных, плескалось странное волнение, почти мальчишеский азарт.

— Документы могут подождать, — сказал он, предлагая мне руку. — А вот это — нет. Пойдём. Я хочу показать тебе кое-что. То, что не видел никто, кроме Обсидианов.

Любопытство во мне вспыхнуло ярче дворцовых факелов. Я молча положила свою руку на его, и мы двинулись не в сторону его кабинета или моих покоев, а вглубь Драконьего Шпиля, по лестницам, которые вели в закрытую, самую высокую часть цитадели. Воздух здесь был другим — старым, неподвижным, пахнущим камнем и тайной.

— Ты знаешь, Каэлина, — заговорил Даррион, его голос слегка гулко отдавался в узком коридоре, — наш род… он не всегда был таким, как сейчас. Сила дракона в нашей крови когда-то бушевала в полную мощь. Мои предки могли принимать облик по своей воле, почти не тратя сил. Они были не просто правителями. Они были живым воплощением стихии, непобедимыми и вечными.

Я слушала, заворожённая. Я видела его в облике дракона — грозного, величественного. И мысль о том, что это лишь тень прошлого могущества, заставляла трепетать.

— Но всё изменилось, — его голос стал тише, окрасившись странной смесью уважения и досады. — Много поколений назад мой предок, Эрейнер Обсидиан, совершил нечто… немыслимое. Он добровольно запечатал большую часть драконьей силы нашего рода. С тех пор мы, его потомки, живём в тени его выбора. Наша мощь ограничена, превращение требует огромных затрат и, как ты видела, мы уязвимы.

— Но… зачем? — не удержалась я. — Зачем отказываться оттакой силы?

— Этого никто не знает, — покачал головой Даррион. — Лишь догадки. Страх перед собственной мощью? Желание мира? Я… я всегда считал его поступок величайшей ошибкой. Предательством по отношению к собственному наследию.

Мы подошли к концу коридора. Перед нами была дверь. Но какая дверь! Она была высечена из цельного куска тёмного, почти чёрного камня, и в её поверхность были вплавлены тысячи и тысячи крошечных кристаллов. Они мерцали тусклым, глубоким светом, словно в них были заточены осколки самого ночного неба. От двери веяло таким древним, безмолвным могуществом, что по коже побежали мурашки.

— Здесь, — с почтительным сожалением произнёс Даррион, положив ладонь на холодный камень, — запечатана мощь моего рода. Заперта навек.

Я смотрела на мерцающие кристаллы, и во мне росло смутное, но настойчивое ощущение. Они казались мне… знакомыми. Где-то я уже видела этот глубокий, пульсирующий свет. И тут я почувствовала её — тяжёлую, тёплую пульсацию у ключицы. Моя рука сама потянулась к шее, к тому самому кулону, что я нашла в подземелье, в шкатулке рядом со светящимися грибами.

Я достала его. Камень в серебряной оправе лежал на моей ладони, и его ровное, спокойное свечение вдруг участилось, словно оно откликалось на зов сородичей.

— Откуда это у тебя? — голос Дарриона прозвучал резко, почти испуганно. Его глаза были прикованы к кулону.

Я коротко рассказала ему о походе в подземелья, о светящихся грибах и о загадочной шкатулке. Пока я говорила, мой взгляд скользил по двери, выискивая… и я нашла. В самом центре, среди великолепного хаоса инкрустации, было одно пустое место. Не просто ровный участок, а выемка определённой, сложной формы.