Книга Тайны старого замка и прочие (не)приятности, страница 93 – Татьяна Абалова

Кэти не верила своим ушам.

– Она пришла к вам жаловаться на вашего супруга?

– Ты еще не испорчена двором, поэтому не понимаешь, почему фрейлины жаждут забраться в постель моего супруга. Она оказалась единственной, кто посмел ему отказать.

– И он не простил.

– Мы не успели придумать план. Он слишком сильно хотел ее заполучить. А она задела его гордость. Мона ударила короля по лицу, когда он попытался взять ее силой. Это была не просто пощечина. Она едва не выбила ему глаз.

Катрина закрыла рот рукой.

– И я уже ничего не могла изменить. Король вышел из себя. Его переполняла злость.Но как повесить фрейлину за отказ стать любовницей? Или даже за то, что посмела поднять руку на короля, ведь тогда всплыла бы причина ее поступка? Герцог Ламберт был достаточно силен, чтобы встать на защиту жены. И он встал бы, если бы не случился мятеж.

– Поэтому леди Мона превратилась в главную мятежницу. А герцог Ламберт моментально лишился власти и денег, и уже сам вынужден был спасаться, – для Кэти все было очевидно.

– Никто при дворе не знал, что король еще накануне покинул дворец. Если бы не кровоподтек на пол-лица, из-за чего Его Величество отбыл в горный замок, мятежники убили бы его. Можно сказать, что Мона спасла ему жизнь, – королева печально хмыкнула.

– И он отблагодарил ее, приговорив к смерти.

– Да. Но я не могла дать свершиться несправедливости. Конрад тогда был слишком молод и горяч, он обожал отца, поэтому я оставила его в неведении. Я обратилась к старшему сыну. Эльмар всегда отличался холодным рассудком и прекрасно понимал, как устроен наш двор. Он и предложил мне идею спасения Моны.

Кэти горестно покачала головой, уже зная, что ничего у них не получилось. Катрина помнила, как леди Мона Ламберт, непохожая на себя из-за криво и косо обрезанных волос и разбитых губ, шла в длинном рубище к виселице.

Кэти закрыла ладонями лицо. Она словно наяву увидела, как на площади, находясь среди толпы, не осознавая того, поднялась выше и ухватилась рукой за фонарный столб, чтобы мама увидела ее. Чтобы ей не было так одиноко.

Мона встретилась с ней глазами. В них появилась жалость. Словно фрейлина королевы жалела, что дочери придется жить, до мелочей помня, как убили ее мать. Ее разбитые губы пришли в движение. Катрина не услышала, но догадалась, что мама произнесла: «Я люблю тебя». Что еще она могла сказать дочери перед смертью?

– Жаль, что у вас ничего не получилось, – прошептала Кэти, смахивая с щеки слезу.

– Почему не получилось? – удивилась королева. – Эльмар великолепный артефактор. Он тогда впервые создал амулет, меняющий внешность человека. Да, тот висельник получился не сильно похожим на Мону. Но кто перед смертью выглядит хорошо, особенно если к нему применяли пытки? Главное, что король был уверен, что повесили именно Мону.

– Но я помню, как она посмотрела на меня и прошептала «Я тебя люблю», – Кэти не слушался голос, а разум отказывался верить словам королевы.

– Не может того быть, – Ее Величество покачала головой. – Тебе просто хотелось услышать эти слова, вот ты их и услышала. Наше сознание, особенно в период таких страшных потрясений, способно сыграть с нами злую шутку. На роль твоей мамы был выбран вор и убийца, который согласился разыграть спектакль в обмен на заботу о его несчастной жене и детях.