Книга Спящая царевна. Совершенно секретно, страница 50 – Надежда Черпинская

— А ты совсем один тут живешь?

— Ну а с кем? Я, в отличие от тебя, с богами и совами не дружу, — хмыкнул он. — Собаку зимой… схоронил. Старенькая уже была лайчонка.

— А… женщина… — Андрей едва не споткнулся от этого робкого полувопроса-полупредположения. — Жена? Невеста?

Он развернулся, усмехнулся, глядя, как она, смутившись его прямого взгляда, опустила ресницы.

— Если бы меня где-то другая женщина ждала, я бы тебяне целовал.

* * *

Вообще-то другая женщина была. Не мальчик ведь уже, природа требует своё.

Но назвать Веру своей женщиной или, тем более, невестой, у Андрея не повернулся бы язык. И она его точно не ждала. Хотя уже третий год их связывали довольно странные отношения, которые они, разумеется, старались держать в секрете.

Сплетни всё равно по деревне ходили. Но сплетни про Верку Самойлову по Ржанке поползли задолго до появления Беркутова в её жизни.

Вера была старше почти на четыре года. Когда учились в школе, на мелкого, по её меркам, Андрюху она и внимания не обращала. Он тоже помнил её смутно. Хоть Вера уже в старших классах была девкой видной: яркой, задорной, с пышными формами. Хохотала заразительно, громко, пела звонко, танцевала бойко.

После школы Самойлова уехалапоступать аж в Новосибирск. Но уже через год выскочила замуж, родила и учёбу, разумеется, бросила. Скорее всего, замуж выйти пришлось, из-за случайной беременности. Но Вера говорила, что сперва влюбилась без памяти и замуж вышла, а потом уже… Что всё это было по обоюдному желанию, а вовсе не потому, что «так получилось».

Андрей не высчитывал сроки и не выспрашивал, как там произошло на самом деле. Это было не так уж важно.

Важно было другое — уже через год счастливая семейная жизнь Верки закончилась. Мужу быстро надоело безденежье, бессонные ночи в одной комнате с маленьким ребёнком, располневшая и вечно уставшая жена. Сначала он начал пить, потом бить.

Подруга Верки советовала нажаловаться на нерадивого супруга участковому или написать жалобу на завод, где паршивец работал, чтобы начальство провело воспитательную работу.

Но Самойлова стыдилась выносить сор из избы, стыдилась признаться чужим людям, что не может поладить с собственным мужем. Первое время терпела, надеялась, ждала…

Андрей прекрасно представлял, как ей жилось несладко — был наглядный пример перед глазами.

Ведь и его мать так маялась — всё чуда ждала… Тоже, кстати, Вера… Может, это имя такое несчастливое?

Только, в отличие от его матери, у Верки Самойловой хватило смелости жизнь свою изменить. После очередной пьянки и побоев, собрала свои немногочисленные вещички, забрала ребёнка и сбежала от мужа в родную деревню. Тогда ещё бабка её была жива. К ней в дом и вернулась.

Деревня погудела осуждающе — дескать, непутёвая девка, вместо института — в подоле принесла. То, что сын родился в законном браке, и по документам у него есть отец, никто особо в расчёт не брал. Окрестили сразу потаскухой, а заодно и ведьмой.

Но Веру это мало огорчало. Сбежав из ада, в котором жила, Самойлова теперь была сама себе хозяйкой. Дом у бабки большой, огород хороший. Работать взяли продавцом в сельпо. С сынишкой бабка помогала, пока была жива. Словом, Вера была теперь жизнью своей вполне довольна.

Сплетницы шептались за спиной, что Вера теперь наверняка захочет захомутать какого-нибудь дурака, который согласится её такую непутевую с «довеском» взять. А для этого и приворот сделать не побоится. Потому настойчиво увещевали всех деревенских мужиков не принимать никаких угощений от Самойловой.