Книга Притворись моей кицунэ, страница 68 – Эстер Рейн

Лина выдохнула с облегчением и отвела взгляд от, напоминавшего теперь груду тряпья, тела, но тут девушка заметила одну маленькую капельку крови у себя на руке. Она взяла край рукава, чтобы скорее стереть ее, но в следующее мгновение мир словно перевернулся, а затем девушку оглушили громкие звуки и удушающий медный запах крови. Сердце билось в груди как бешенное и ей хотелось бежать прочь, найти тихое место, спрятаться, Лина сделала шаг, но в чем-то запуталась, заскулила…

— Хитоми? — обернувшись, Чинхо растерянно смотрел на запутавшуюся в одежде лисицу.

Раздался задорный смех анэ Кихимэ.

— Хитоми, это ты? — Чинхо опустился на колено, желая помочь, но лисица дернулась и прикусила его руку, после чего вырвалась из шелкового капкана и рванула прочь в сторону леса.

Через мгновение следом пронесласьвторая лисица.

— Не переживай, Мицуко позаботиться о ней. — анэ Кихимэ подошла ближе.

— Но… как, это невозможно! Неужели шаманка и вправду прокляла ее? — Чинхо с трудом мог поверить собственным глазам.

— Значит, она была не такой уж и шарлатанкой.

— Но что мне делать?

— Ждать. Однажды она вернется, а может и нет. Все зависит от ее чувств.

— Но почему она убежала?

— Она поздно обрела зверя. Лисица напугана и растеряна. Теперь она хочет свободы. Мы с детства учимся ладить со своим зверем, Хитоми будет не легко, но Мицуко поможет ей. В этой кицунэ больше лисы, чем девушки, к тому же, они хорошо знакомы. Хитоми не испугается и не прогонит ее. А нам остается только ждать. Кстати, твоя лисица тебя пометила, девушки из деревни больше не станут тебе досаждать.

Чинхо задумчиво потер укушенную ладонь.

— Значит, мне снова остается только ждать.

— Если хочешь. Хитоми выполнила условие, к тому же стала кицунэ, поэтому, я все же, могу отпустить тебя.

'Не путь выбирает себе самурая,

А сердце — не зная иного пути'.[1]

Мягкая осень наступила тихо, опадая к ногам Чинхо шуршащими листьями. Тоска и сожаления вновь сжимали его сердце. Он снова не смог позаботиться о Хитоми, защитить ее. Как бы он ни старался, девушке приходится самой справляться с трудностями, встающими у нее на пути. А он верил, что сможет, что справится. Может он и вправду стал ронином по заслугам. Сначала предал своего господина, потом подвел ту, которую сам себе обещал беречь. Захочет ли она еще быть с ним, или решит остаться среди лисиц? Ему здесь не место. Он не может всю жизнь есть краденый рис, носить чужую одежду и полагаться на милость лисиц. Пускай он утратил свою честь, но он всегда будет оставаться мужчиной. Если Хитоми откажется от него, он все равно уйдет в горы, предстать перед семьей ронином он не посмеет, отец не поймет, почему он не сделал сэппуку. Но мысль о смерти казалась такой чуждой, как можно лишить себя жизни, когда в сердце столько чувств и эмоций: надежда, волнение, трепет, нежность, любовь и даже ревность.

Чинхо остановился, поднял глаза к голубому небу и глубоко вдохнул освежающего воздуха. Вдруг, он различил нарастающий шорох, а затем мимо него, поднимая ворох желтых листьев, пронеслись две лисицы. Они носились среди темных стволов деревьев, догоняя друг друга, катаясь и резвясь в опавшей листве. Чинхо залюбовался грациозными движениями и переливами блестящей шерсти на, по-осеннему мягком, солнце. На пару мгновений ему тоже захотелось стать лисой, чтобы наслаждаться жизнью и беззаботно резвиться. Но вот одна лиса убежала, а другая осталась, наблюдая зеленым внимательны взглядом за мужчиной. Чинхо подступил ближе.