Книга Год Дракона, страница 291 – Вадим Давыдов

– Шибко умная, – с нарочитым неудовольствием констатировал Вацлав. – Но это мы после победы обсудим. А пока ты – мой личный уполномоченный для особо важных поручений. Мобилизована секретным указом. Вопросы?

– Будут вопросы – позвоню, – отпарировала Елена. – По прямому номеру и вне регламента. Не сомневайся. Дракон меня тоже слышит?

– Ну, как же без этого, – виновато развёл руками король.

– Пусть не задаётся, – Майзель, словно наяву, увидел её улыбку. – Я справлюсь. И вернусь. Обязательно. До свидания, мальчики.

Елена резким движением сняла наушники и, откинувшись в кресле, закрыла глаза. Голова кружилась, – странно, на вестибулярку Елена прежде никогда не имела повода жаловаться. Кто-то вмешался в игру, подумала она. Это не «бацька» – не его масштаба комбинация. Кто-то же явно хочет втравить нас в полноценную войну! Я не знаю, кто. Думай, Елена, – если этот кто-то доведёт свою партию до конца, будет… Что же будет?!

Кондрашов сделал несколько шагов и остановился. Глядя на сидящего за огромным столом короля, дипломат почувствовал замешательство и даже нечто вроде мистического испуга: Вацлав Пятый в своём гвардейском мундире до такой степени походил на парадный портрет Александра Второго Освободителя, что от нахлынувших реминисценций у чрезвычайного и полномочного заворчало в животе.

– Сядь, Кондрашов, – сердито велел король, не удосужившись даже оторвать взгляда от настольного монитора. – Я сейчас буду говорить с Президентом. Хочу, чтобы ты поприсутствовал. Дракон! Да покажись уже, хватит прятаться!

Кондрашов рухнул в кресло – предложение присесть оказалось очень кстати: зрелище материализовавшегося – собственной персоной прямо перед носом – Дракона оказалось непосильным испытанием даже для карьерного дипломата со Смоленской площади.

– Здравствуй, Михаил Аркадьевич, – прошелестел Майзель, нависая над послом и демонстрируя в улыбке, больше похожей на самый настоящий драконий оскал, великолепные зубы. – Тебе удобно?

Только сейчас Кондрашов осознал – разговор ведётся по-русски. В животе у него снова ёкнуло. Он вспомнил, – Майзель родом из этой, будь она неладна, Республики. Ему докладывали. И о том, что король понимает по-русски, его тоже, конечно же, информировали. Но как именно говорит по-русски Император Вселенной, – и на каком языке он беседует с Драконом, который, конечно, никакая не выдумка, – вот же он, пожалуйста! – обо всём этом Кондрашов понятия не имел.

– Да-да, мы станем беседовать именно по-русски, – похоже, природа растерянности посла не укрылась от Вацлава. – Мы, божьей милостью, как тебе, Кондрашов, несомненно, известно, русским отнюдь не чужие. Советую думать об этом почаще. Так вот, – по-русски, безо всяких толмачей и драгоманов. Чтобы вы не вертелись потом, будто что-то не поняли!

– Ваше величество, – Кондрашов бросил косой, затравленный взгляд на Майзеля. – Я прошу извинить меня, но… Мне кажется, я всегда был по отношению к вам более чем лоялен. За что?! Вы же понимаете, – после такогоразговора меня законопатят куда-нибудь к ботокудам! В лучшем случае…

– Вот мы и даём тебе шанс, – Майзель придвинулся вместе с креслом поближе к Кондрашову и доверительно наклонился к послу. – Последний шанс, Михаил Аркадьевич. Сыграй свою скрипкув такомразговоре правильно– и тебе не придётся лететь к ботокудам. Напротив, – ты останешься здесь, в Короне. И больше того – в новом качестве особо доверенного представителя дружественной державы. В другой дружественной – очень хочется на это надеяться – державе. Как тебе, Михаил Аркадьевич, такая перспектива? – Майзель, приблизив лицо к лицу Кондрашова, заговорил тем самым свистящим шёпотом, от звука которого у его врагов начинал непроизвольно вибрировать сфинктер: – Вам определённо следует с нами договориться. За тех, кого сцапал и держит сейчас этот мозгляк в Республике, мы его размажем. И даже если мы всего лишь по касательной заденем вас, кремлёвских комбинаторов, – вам придётся бежать без оглядки и сидеть на нелегальном положении где-нибудь в Патаке. У вас даже на местных проституток денег не останется. Но если вы с нами договоритесь – мы вас вытащим. Хотя, – бог свидетель, – немного ещё на свете людей, заслуживающих этого меньше, чем вы. Может быть, увидев пропасть у ног, вы что-нибудь, наконец, поймёте. Слышишь меня, Михаил Аркадьевич?