Книга Год Дракона, страница 325 – Вадим Давыдов

* * *

Он не успел ничего предпринять.

Сначала погас свет и отключились все электроприборы. Резервные генераторы взвыли на долю секунды – и тотчас смолкли. Потом с грохотом влетели внутрь подорванные в области замков и петель легкобронированные двери, – даже наспех укреплённые, они не могли выдержать натиска пластиковой взрывчатки последнего поколения.

* * *

Садыков опомнился, но пошевелиться по-прежнему не мог: руки его были вывернуты назад в положение, причинявшее почти нестерпимую боль, а голова оказалась втиснутой в пульт.

– Дай мне повод, – услышал он яростный шёпот офицера-десантника вооружённых сил Короны. – Я знаю, кто ты и что собрался устроить. У меня сестра и мать в Смоленске. Дай мне повод – и я тебе башку разнесу. Хочу посмотреть на мозги, способные на такое. Ну?!

В бункере царила суматоха, – это было слышно даже сквозь закрытые двери кабинета. Елена не обращала на происходящее ни малейшего внимания: её опять тошнило, да ещё навалилась тяжёлая, как свинцовое одеяло, усталость, – такое состояние знакомо ходившим в атаку солдатам.

– Могу предложить вам завтрак, – осторожно проговорил «бацька». – Я прикажу, сейчас принесут.

Это прозвучало так по-человечески буднично, – Елена вздрогнула. Наверное, недаром говорят, – не бывает абсолютных злодеев, печально подумала Елена. Насколько было бы легче иметь дело с самим дьяволом, воплощением зла. А тут – до полусмерти напуганный, больной человечек, изворотливый и пошлый лгунишка, мелкий бес. Кислый, как простоявший неделю на печке щаве́льник. Господи боже, вздохнула Елена. Как же я вымоталась. Надо держаться, – уже совсем немного осталось. Сонечка. Девочка моя родная!

– Спасибо. Поешьте, я обойдусь, – тихо отозвалась Елена. – Мне не до еды.

Собственные слова показались Елене излишне вежливыми, – стокгольмский синдром какой-то, одёрнула себя мысленно Елена. Это помогло, – усталость слегка отступила.

И тут – пожарным набатом – прозвенел спасительный вызов из Праги. Елена схватила аппарат:

– Томанова!

– Знаю, пёрышко, – ответил Вацлав. – Рад слышать твой голос. Держишься?

– А можно по делу, величество?

– Можно, – хмыкнул король. – Садыков у нас, дети – в Кремле. Самолёт за ними уже вылетел. Дракон тут трубку у меня из рук рвёт. Будешь с ним разговаривать?

– Давай, попробую, – улыбнулась Елена, периферийным зрением видя, как, приподнявшись в своём кресле, жадно смотрит на неё «бацька».

– Ёлка, – услышала Елена голос Майзеля. И почувствовала, – спазм в горле не даёт ему произнести ни слова. Он только хрипло повторил: – Ёлка…

– Я в полном порядке, Драконище, – бодро откликнулась Елена. – Не переживай за меня, ладно? Что с госпиталем для Софьи Андревны?

– Летит во втором эшелоне, – снова вмешался Вацлав. – Как только полосу подготовят, он сядет, тогда малышку вертолётом в аэропорт – и сразу домой. Ты сама, кстати, не задерживайся.

– И не собиралась, – повела плечом Елена. – Дракон, ты ещё тут? Я тебя люблю, Дураконище. Прилетай, я Софье Андревне обещала, – ты прилетишь. Ждём.

И, не дожидаясь ответа, Елена нажала кнопку отбоя.

– Хочу вас спросить.

Голос у «бацьки» былкакой-то странный, – Елена обернулась:

– Я слушаю.

– Вы действительно такего любите?

Подоплёка вопроса не осталась для Елены тайной:

– Вы не встретили свою женщину, – Елена не сумела совладать с охватившим её чувством сострадания к сидящему перед ней нелепому человеку. – Ту самую, единственную. И поэтому, – не только, но и поэтому тоже, – с вами случилось то, что случилось. Мне жаль. Верите вы или нет – мне, действительно, очень жаль.