Книга Год Дракона, страница 326 – Вадим Давыдов

Мне повезло, подумала Елена. Не знаю, чем я заслужила, – но я встретила своего мужчину. И неважно, как сложится дальше, – самое главное в моей жизни уже произошло. Она вдруг вспомнила слова королевы: «Я – женщина одного мужчины». Оказывается, и я той же породы, удивилась такому открытию Елена. Надо же, как сложно бывает понять очевидное, усмехнулась она своему негаданному прозрению.

«Бацька», подёргал себя за усы и снова потянулся к телефону.

– Мишу разбудите, если спит ещё, – резко бросил он в микрофон. – И сюда его, бегом.

Елена, хмурясь, смотрела на «бацьку»: что ещё ты задумал, какие ещё комбинации бродят в твоей голове? Может, хватит уже, в конце-то концов?!

Елена набрала воздуху в грудь, но сказать ничего не успела: в дверях появилась здоровенная тётка в камуфляже с маленьким мальчиком на руках – наверное, ровесником Сонечки.

О, господи, обмерла Елена. Это же его сын, – тот самый несчастный ребёнок, которого он таскает – таскал – будто собачонку, за собой везде, где бы ни появлялся!

Мальчик потянулся к отцу. «Бацька» взял ребёнка на руки, обнял, подержал несколько секунд. Потом опустил его на пол и подтолкнул к Елене.

– Иди, Миша. Это хорошая тётя, тётя Лена её зовут. Иди с ней, я потом приду. У меня тут дела важные, – давай, иди.

Елена взялась рукой за горло.

– Идите, – повторил «бацька», не глядя на Елену, но обращаясь именно к ней. – Мать его найдёте, разберётесь. Давайте, идите. Что ему сейчас со мной, в Хренландии этой трёпаной. Потом приедет навестить, может. Идите, пока я… Уходите! Ну?!

– Хотите, я позвоню нашим? – поколебавшись, осторожно предложила Елена. – Пряниками вас кормить, конечно, не будут, но хоть до места живым долетите.

– Пошла отсюда! – завизжал вдруг «бацька», не на шутку перепугав и мальчугана, инстинктивно прижавшегося к Елене, и её саму, и принялся изо всех сил лупить кулаками по столу, – поднялсяневообразимый грохот. – Вон! Вон! Пошли все вон!

Мальчик смотрел на беснующегося, разбившего себе в кровь кулаки, отца полными слёз глазами, вцепившись в Елену, и она решилась. Не говоря больше ни слова, она легко, как пушинку, подхватила ребёнка – спасибо тебе, Дракон, за волшебную «чешую»! – и шагнула в раскрывшиеся, – как будто ждали её – двери узкого лифта.

Майзель тихо затворил за собой дверь Сонечкиной палаты и увидел какого-то совершенно убитого парня – тот сидел, опустив голову с коротко подстриженными ярко-соломенными волосами, чуть поодаль на кушетке. Майзель шагнул к нему:

– Ты Павел?

– Я, – парень посмотрел на Майзеля красными, полными слёз глазами. – А ты – это ты и есть Дракон, что ли?

Майзель развёл руками.

– Дракон, значит, – Павел с тоской смотрел на него снизу вверх. – Ну, ничё. Похож, в натуре. Чё ж ты поздно-то так прилетел, мля?

Майзель протянул Жуковичу руку:

– Я твой должник, Павел.

– Да чего, – Павел засопел. И, поколебавшись, пожал протянутую ладонь. – Это ж Андреич. И барышня с Татьяной Викторной. Я за них… Ну, в общем.

– Я знаю, – Майзель взял парня за плечо. – Знаю, дружище. Проси, чего хочешь.

– Чё?! – удивился Жукович. – Да не надо мне ничё. Чё же – теперь-то! Погоди, – вдруг спохватился он. – А фуйло это где? Где «бацька»?!

– Гонта, – Майзель повернулся к Богушеку. – Потолкуйте тут, а я – вниз: Елена вот-вот подъедет.