Книга Искательница бед и приключений, страница 14 – Варвара Корсарова

– Ладно, пусть остается. Раз она и так уже много знает.

Он замолчал, собираясь с мыслями. Абеле мягко подбодрил:

– Крайне любопытно, почему вы, именитый профессор, сугубо рациональный человек, заинтересовались выдумками шарлатана Лилля, автора этой сомнительной карты.

– Знаете, почему я стал ученым, к чьему мнению прислушиваются? – парировал Иверс. – Потому что в отличие от моих тупоголовых собратьев по науке я готов рассмотреть любую гипотезу. Даже самую бредовую. Я не отмахиваюсь от нее, пока она не будет доказана или опровергнута.

– Похвальный подход, – кивнул Абеле. – И какую же завиральную гипотезу выдвинул Лилль?

– Вы знаете, кем был Одиссей Лилль.

– Да. Этнографом, который вольно обращался с фактами. Если он не находил нужную информацию, он ее выдумывал, чтобы заполнитьпробелы. Особенно много сказок Лилль сочинил про историю Но-Амона.

– Именно! – громыхнул Иверс. – Итак, Но-Амон. Провинция Афара, южного континента, откуда некогда вышло человечество. Четыре тысячи лет назад афарская цивилизация достигла небывалых высот в науке, технике и архитектуре. Но потом пришли темные времена. Нынче Афар, как вы прекрасно знаете, – Иверс небрежно кивнул в мою сторону, – это нищета и развалины. Жители до сих пор кормятся былой славой Афара – грабят захоронения и продают то, что находят, нещепетильным коллекционерам. Но-Амон, сердце Афара, теперь историческая помойка, где обитают нищие и бесчинствуют крысы.

Я опустила глаза и уставилась в чашку. Меня опалило обидой и гневом.

Я не любила Афар. Но меня бесило, когда другие отзывались о моей родине пренебрежительно. Увы, Иверс описал ее точно.

– В последние годы тайны Афара привлекли внимание археоисториков. Они делают немало, – заметил Абеле. – Мой племянник Максимилиан ведет дела с афарскими музеями и совершил несколько успешных экспедиций.

– Не только историки ломают головы над тайнами Афара. Инженеры тоже в недоумении. Как народам, которые едва вышли из каменного века и ступили в век бронзовый, удавалось возводить гигантские сооружения – ступенчатые пирамиды, колоссальные арки, башни выше гор? Как работали механизмы, чьи остатки мы находим? Ни один чертеж не сохранился, принципы действия афарских машин понять невозможно. За века грабители растащили их по винтикам, и мы довольствуемся лишь обломками.

– Существуют множество гипотез, – Молинаро весело сверкнул глазами. – В том числе фантастических, которыми увлекаются шарлатаны, подобные Лиллю. Они объясняют величие цивилизации Афара тем, что к ней приложили руку пришельцы, боги, и даже первобытные ящеры.

– Все чушь! – Иверс грохнул кулаком по столу, так, что чашка подпрыгнула, выплеснув на скатерть коричневую лужицу.

– И что же, по-вашему, не чушь? – Абеле опасливо глянул на распалившегося Иверса и отодвинулся подальше.

– Природный источник эфирной энергии, которыми владели древние афарцы.

Абеле не выдержал и рассмеялся – с риском для жизни, потому что Иверс сразу заиграл желваками и насупился, что не предвещало ничего хорошего.

А мой патрон все не унимался.

– Существование эфирного поля было доказано лишьпятьдесят лет назад, доктор, – терпеливо объяснил он, как ребенку. – Эта всепроникающая субстанция несет в себе некие идеи, образы вещей. Которое обрели материальность в нашем мире. Все, что нас окружает – вещественное воплощение этих образов. Десять процентов людей обладают Даром управлять эфирными волнами и менять законы природы своей волей. Раньше таких людей называли колдунами, теперь называют Одаренными... Джемма, например, имеет Дар искателя и хронолога. Она умеет находить спрятанное и довольно точно определять возраст вещей. Я всего лишь обладаю скромным Даром пиромансера.