Книга Зачарованная, страница 122 – Сильвия Мерседес

Потому что, по правде говоря, я сама не знала, чем все закончилось.

И все еще не знаю.

Я зажмуриваюсь, стиснув зубы. Но я не могу закрыть уши и не могу заставить замолчать голос в голове. Он кажется уже таким знакомым. Я знаю этот голос лучше своего собственного. Это воспоминание? Неужели наконец спадают ограничения принцессы Эстрильды? Или это не она, а я сама давным-давно подавила эти воспоминания?

Я открываю глаза. Над головой тускло светятся лампы, и сквозь дрожащие на ресницах слезы видны лишь очертания спящих троллят. Такая мирная картина. Сис сопит громче братьев, закинув тоненькую ручку на свое лицо. Я аккуратно убираю прядь светлых волос с ее алебастровой брови. Мама всегда сидела с нами перед сном. Приходила в комнату, присаживалась на краешек постели и обнимала нас с Оскаром, прижав к себе с обеих сторон. Она напевала песенки и гладила нас по волосам, успокаивая своей нежностью и теплотой. Как я обожала эти минуты! И как тоскую по ним сейчас…

Внутри все скручивает, желудок обжигает желчью. Охнув, я сажусь и хватаюсь за живот. Что со мной?

Я торопливо выбираюсь из-под одеяла и бегу к унитазу. Меня тошнит, но не рвет. Лоб покрывается испариной. Убрав с лица волосы, я ищу, что можно попить, но троллята все выпили. Даже кувшин для умывальника опустошили.

Потираю руки, пытаясь согреться. Нужно вернуться в постель. Свернуться калачиком рядом с Сис, прижаться к ее теплому телу и попробовать уснуть.

Вместо этого, босая и в одной ночной рубашке, я, дрожа, пересекаю комнату и берусь за дверную ручку. Почему-то я ожидаю найти дверь запертой… но нет! Дверь открывается, и я выхожу в коридор.

Тени гуще и сумрак темнее обычного. Поблизости не зажжен ни один фонарь. Меня потряхивает, и я опять тру руки, пытаясь унять эту трясучку. Мне необходима вода, но где ее найти? Звать кого-то боязно. Неизвестно, кто ответит мне в этом дворце. Может, грозная капитан Кхас. А может… кто или что похуже…

Я брожу по коридорам, как потерянная душа. Вроде бы поворачиваю наугад, но неожиданно оказываюсь у подножия лестницы, ведущей к дверям библиотеки. На губах расплывается улыбка. Выходит, я все-таки запомнила путь. А может, и нет. Может, какая-то сила, заточенная в библиотеке, протянула через весь дворец свои призрачные пальцы, чтобы привести меня сюда.

Горло сжимается, губы пересыхают и трескаются. Я пытаюсь увлажнить их, пытаюсь сглотнуть. Мне следует повернуть назад. Вернуться в свою комнату, забраться в постель к посапывающим малышам и заснуть. Нельзя позволять невидимым силам этого мира манипулировать мной. Уж это-то я понимаю.

Однако… доводы рассудка бесполезны. Есть вещи, которым просто невозможно противостоять.

Фыркнув на саму себя, поднимаю юбку ночной сорочки и взбегаю по ступенькам наверх. У библиотеки, не отдышавшись, с громко колотящимся сердцем, плечом толкаю тяжеленную дверь и проскальзываю внутрь через образовавшуюся щель.

И тут же понимаю, что в библиотеке я не одна. Горит лампа. Она освещает небольшой пятачок, и со своего места я не вижу, кто сидит за столом.

Я медлю. Зачем я сюда пришла? Если мне зададут этот вопрос, то что ответить на него?

Прежде чем я успеваю придумать ответ, из-за каменного выступа на столе вылезает чешуйчатая морда и таращится на меня выпученными глазами.