Книга Между раем и адом, страница 107 – И. Б. Циммерманн

– Он отлично умеет драться, ты знала? – Бальтазар ей подмигнул. – Только не говори ему, что я так сказал. А то еще загордится.

Мона не сдержала смех. Вот он и вернулся, ее спокойный демон. Несмотря на все сложности. Вот бы и на нее так быстро действовала психотерапия. С другой стороны, она понятияне имела, как он на самом деле воспринимал время и не потратил ли сотни лет на размышления после их разговора. Впрочем, Мона делала успехи, поскольку эта мысль вызвала у нее еще одну улыбку.

В ответ на ее усмешку, муж лишь покачал головой:

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже.

– Ужасное чувство, – призналась Мона, когда вместе с друзьями смотрела на пылающие следы шин автомобиля Плюмбомбо.

Надувшаяся Тиффи сидела у нее на руках, прижав ушки, и бормотала что-то про «собаську».

– С ними Ван Хельсинг, поэтому все однозначно получится.

В голосе Бориса прозвучала необычная уверенность. Всего несколько месяцев назад после таких плохих новостей он бы заныл и спрятался в шкафчик.

– Для древнего вампира нормально такое развитие характера за довольно короткое время? – Честно говоря, Мона не стала бы спрашивать его об этом прямо здесь и сейчас, но она цеплялась за любую возможность отвлечься.

– Прошу прощения? – не понял он.

Рядом хохотнул Бен.

– Просто… ты кажешься таким, эм, храбрым, – начала Мона.

Хихиканье Бена сменились низким смехом:

– Она имеет в виду, что обычно ты зайчишка-трусишка.

– Ничего подобного! – Борис возмущенно скрестил руки на груди.

– Во время налета… – Договаривать Моне не пришлось, он понимающе закатил глаза.

– Мы были не готовы к такого рода нападению. Как тебе уже известно, мне неподвластны колдовские искусства. Но я не… трус… я о-осторожный. И…

– Очень мотивированвыглядеть смельчаком, – добавил Бен.

Теперь захихикала и Бенико возле него. Прежде чем Борис успел набрать воздуха, чтобы сказать что-то в свою защиту, подъехали два черных лимузина. За ними тянулся след из блесток всех оттенков радуги, из-за чего шедший мимо невинный прохожий сильно закашлялся. – О, как шикарно, – восторженно воскликнула Бербель.

Ее череп поплыл вперед, не обращая внимания на ступени, пока тело пыталось преодолеть лестницу и остаться при этом в целости и сохранности.

– Папа не ударил в грязь лицом.

Бенико побежала вслед за скелетихой, Бен и Кензо направились за ней. Сахарная Эльфийка тоже оставляла за собой облако пыльцы, такое же розовое и плотное, как ее кружевное платье, из-за чего Мона, Борис и Амелия немного отстали, чтобы дождаться, пока этот слащавый кошмар развеется.

– Мотивирован, – пробурчал вампир себе под нос.

– Что тебе так нравится в Мартине Ван Хельсинге? – полюбопытствовалаМона. Борис лишь одарил ее хмурым взглядом прищуренных глаз. – Я тебя умоляю, ты его вообще видела? Это воплощение… порядка и справедливости?

– Мускул и квадратного подбородка?

– Этого тоже…

– Усов.

– Только попробуй засмеяться, – прошипел Борис.

– Ты уже забыл, как он с тобой обращался? – Мона решила выразить свою обеспокоенность.

– Разумеется, не забыл. Я ужасно себя чувствовал. И говоря о мотивации: это мне и важно. Некоторые вещи, к которым стремятся эти Носдорфы, не просто так звучат настолько заманчиво. – Он кашлянул. – Я долго об этом думал, – продолжил Борис, понизив голос. – Но мы, вампиры, способны добиться заслуженного равенства и без чудес. И тем более без преступлений. Только вот… когда живешь две тысячи лет в тени, это оставляет свой отпечаток. Ты миришься с этим. И вдруг – открытый мир, мы рассказали о себе. У нас наконец появляются другие возможности. Нас слышат. И я не допущу, чтобы какие-то невесть откуда взявшиеся Носдорфы разрушили все, за что мы так долго боролись.