Книга Между раем и адом, страница 81 – И. Б. Циммерманн

Мона опять не сдержала всхлип. Как же неловко высмаркиваться под вопросительными взглядами ее психотерапевта и Бальтазара. Ее жизнь рушилась на их глазах. Сильнее всего сейчас хотелось остаться одной, чтобы вдоволь выплакаться. Однако как Бальтазару не удалось избежать ответа, так и она должна встретиться лицом к лицу с последствиями и принять решение. Речь шла не то чтобы о чем-то жизненно важном. Скорее, это настолько выходило за рамки категорий человеческого мышления, что Мона даже сомневалась, можно ли назвать это решением. К счастью, вчерашний вечер уже избавил ее от этих тяжких мыслей: она хотела этой жизни с Бальтазаром, хотела в ней всего.

– В прошлый раз, когда я говорила, что не хочу отказываться от человечности… и этой реальности, – пробормотала она через запинку из-за прерывающегося дыхания, – между нами только зародилась влюбленность.

Я понятия не имела, есть ли у этих отношений будущее. Я-я и демон? Черт возьми, несколько месяцев назад я даже своими силами не хотела обладать, по крайней мере, не так сильно, – призналась она. Ей казалось, что с тех пор прошла вечность, однако до поездки в парк трав Мона мало чего хотела – не смела хотеть. – Я-я выхожу за тебя замуж, за бога. Мой ребенок – демонический дух. Я такая ведьма, какая есть. И-и влюбилась я не только в человека, роль которого ты играешь, или в демона, а… как раз в то, что так отличает тебя от других. В тебе всегда жило это вселенское спокойствие. Это ты. И не отказывайся от этого ни за что в космосе, даже ради меня.

Она видела, как глаза Бальтазара расширились от шока, поэтому быстро замотала головой.

– Н-но тебе ведь и не обязательно это делать, верно? Я могу пройти этот путь вместе с тобой, даже за пределами своей смертности, да? Потому что это и мое желание. Вот почему я спрашивала тебя, хочешь ли ты на мне жениться. Ты не можешь стать чем-то меньшим… зато я могу стать бо́льшим. Не так ли? Пожалуйста! З-знаю, это длительный процесс, и сложный, и… – последние слова застряли у Моны в горле, настолько к тому моменту у нее сел голос.

Ведьмы и колдуны способны возвыситься, еслиэто можно так назвать. От рождения наделенные магией люди обладали возможностью достичь другого уровня существования. Вот только форм бытия бесчисленное множество, и она сомневалась, идентичны ли обожествленные ведьмы и колдуны с божественными созданиями времен Большого Взрыва.

– Мона, не уверен, осознаешь ли ты масштабы и то, что это будет означать для твоей души. Твои взгляды, образ мышления и существования изменятся, – поколебавшись, ответил Бальтазар. – Не будет больше ни перерождений, ни покоя забвения. А твоя душа уже травмирована…

Теперь настала очередь Моны испуганно распахнуть глаза. Она почувствовала, как по щекам покатились горячие слезы.

– Значит, не получится?

– Конечно, получится, – спокойно отозвался Бальтазар, однако его печальный взгляд вызывал у нее сомнения. – Милая, знаю, я пару раз шутил о том, что вижу тебя своей богиней, что хотел бы этого, но в реальности… если я помогу тебе возвыситься, то ты потеряешь этот мир.

Он символическим жестом обвел рукой кабинет.

Мона невольно осмотрелась вокруг, взглянула на стеллажи, ковер, потом на психотерапевта. Сколько она себя помнила, все, что Бальтазар так упорно называл ее миром, таким хорошим и важным, самой Моне казалось чуждым и неправильным. Люди в нем как будто не понимали ее языка, считали ее назойливой, невнимательной, странной – не из-за того, что она ведьма, а из-за того, что иначе мыслила, иначе воспринимала мир и иначе чувствовала.