Книга Между раем и адом, страница 88 – И. Б. Циммерманн

– У меня еще дела, так что если вы тогда?.. – начал флорист. Затем опять пробубнил что-то себе под нос, но на этот раз Мона расслышала все четко и ясно.

– Не пошли бы мы в гроб? – в ярости повторила она и грозно подняла правую руку.

Ей и прежде приходилось много всего выслушивать. Кто часто ездит на работу на общественном транспорте и так же сильно увлекается готикой, как Мона, привыкает ко всякому… но не сегодня, не в этом сногсшибательном платье.

– Блин, народ, у меня сейчас свидание. Мне еще надо переодеться. В отличие от вас, любителей спать в гробах, у меня был напряженный рабочий день, – Шеллер решительно обошел прилавок, однако Мона даже не думала уходить с его пути.

– Вы… – выдохнула она дрожащим голосом.

Все дело в том, как он на нее смотрел. Никто не имеет права в день ее свадьбы так на нее смотреть, так презрительно морщить нос. Его глумление, подобно маслу, медленно растекалось по воспаленным нервам Моны, вызывая искры в пальцах.

– Вы… – тихо повторила она.

Он рассмеялся:

– Что, будешь угрожать, панк?

– Человеку, с которым у вас свидание, известно, какой вы?

– Какой я? – Его взгляд снова прошелся по внешности Моны. – Ну, я хотя бы нормальный.

– Нормальный.

– И человек, с которым у меня свидание, надеюсь, тоже. Черт, ох уж эти большие города – только здесь можно увидеть свадьбы таких чеканутых, как вы. – Шеллер отмахнулся. – Народ, реально. У меня нет времени!

– Вы, господин Шеллер, мелкий… одноклеточный… бесстыжий… – Мона запнулась, – невыносимый… не… не…

Когда она сделала паузу, его брови приподнялись, а улыбка на губах превратилась в ухмылку. Грубая ошибка. Моне показалось, что она даже услышала внутри себя хлопо́к. Вся ее вежливость рухнула.

– Вы отвратительный, мелкоклеточный, бесстыжий, прыщавый… головожоп! – сгорая от ярости, процедила она.

Едва слова были произнесены, раздался обычно встречающийся только в детских мультсериалах звук, который ближе всего можно описать как «Пуфф».

15.04.2019

В просторном холле египетской выставки Сонотепа акапельный ансамбль одержимых римский шлемов заканчивал петь затянувшийся свадебный марш. Судя по лицам гостей, они предпочли бы отказаться от очередного выхода на бис, однако до следующего акта было еще далеко.

– Даже с учетом всех возможных катастроф, которые, по моим догадкам, могли произойти в этот день, такого я точно не предполагал. Меня бросили у алтаря. Это же просто смешно, – ворчал Бальтазар, в который раз дергая галстук-бабочку. Ему вдруг стало казаться, что он завязан слишком туго.

В поле его зрения всплыла ярко-зеленая лампочка Филлипа, демон-акефал наклонился к нему.

– Уверен, она сейчас придет, – прошептал он. Звучало не очень убедительно.

– Наверное, застряла где-нибудь и как раз призывает конец света. – Бальтазар нервно обвел взглядом зал.

Впрочем, очевидное недоумение гостей совсем не помогало. У него быстро заколотилось сердце, неприятное ощущение словно растекалось по груди, скорее, из-за тревоги за невесту, чем за собственный семейный статус. Мона слишком помешана на гармонии, чтобы просто наплевать на всех собравшихся – она бы отправила сюда Амелию. Он застонал громче, чем собирался, чем сразу привлек к себе несколько любопытных взглядов.

Между роскошными сине-золотыми колоннами они установили грубые деревянные скамейки, действительно напоминающие древнеегипетскую мебель. Все артефакты сдвинули ближе к стенам, освободив больше места для гостей. Обычно это помещение в музее давало посетителям возможность пройти или разойтись, оно предназначалось для создания настроения перед входом в имитацию гробницы Сонотепа.