Книга Влюбленная, обреченная, заговоренная, страница 184 – И. Б. Циммерманн

Один раз утоплена в озере, тогда ей не исполнилось еще и пятнадцати лет и один раз сожжена на костре после семнадцатого дня рождения. Проклята, обвинена и осуждена священниками Церкви. Очищение через смерть.

– Это оставляет следы на душе, на магии. Это не проклятие на неудачу, это…

– Магическая травма. Понятно, – закончил за нее предложение Бальтазар и закрыл лицо руками. Невезение он бы уровнял счастьем, слишком мощные силы приглушил бы и натренировал ее их контролировать. Однако Моне требовалось не это, а целая жизнь, чтобы исцелиться. А она и в нынешней уже заработала шрамы. Неудивительно, что в детстве она сжигала церкви: может, ее разум этого и не помнил, но магия не забывала никогда.

Бальтазар редко испытывал такую ненависть к земной паранойе и ее крайностям. Вот Иисус из Назарета говорит о любви к ближнему и о сострадании, в конечном итоге приносит себя в жертву за все грехи мира, но даже Сыну Божьему не удаетсяразорвать порочный круг жажды власти и угнетения. Как только небесной инстанции хватало сил просто смотреть на Землю?

– Как мне ей сказать, что решения нет?

– Она исцелится, научится жить такой, какая она есть.

– Дита… она уже сейчас в отчаянии.

– Но теперь вы наконец-то знаете, в чем дело. Тогда просто забудьте обычные магические правила. Для нее применяются другие нормы. М-м?

– Эти слова ей ничем не помогут.

– Что ты имеешь в виду? Разве ты не говорил, что она стыдится отсутствия контроля? Винит себя? Может, она почувствует облегчение, когда поймет, что ни в чем не виновата. Важно лишь одно – чтобы она принимала себя такой, какая она есть. Колдовство есть и всегда было разным. То, что с ней случилось, не единичный случай. Есть и другие ведьмы и колдуны, волшебники и волшебницы, да даже боги, как она. Обратитесь за помощью, – посоветовала Афродита, почесывая пальцами его шею, и сейчас только это помогало ему сохранять спокойствие. Решеф потянулся вперед, и его ладонь легла Бальтазару на плечо. Он удивленно взглянул в серьезное лицо бога.

– Мы что-нибудь придумаем, ладно? – пообещал Решеф.

– Спасибо. – Бальтазар ощутил комок в горле. Как отреагирует Мона, когда он придет домой с такими новостями? Она строила планы, работала над своим будущим, надеялась, что вскоре перестанет жить в страхе перед своими взрывающимися силами. Но есть же их договор, он бог, и вообще теперь о ней заботились целых три бога. Так почему же он чувствовал себя таким ужасно беспомощным?

– Эм…

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы правильно идентифицировать этот звук, поэтому он обернулся чуть позже Афродиты и Решефа и посмотрел за диван. Перед панорамным окном с видом на ад стояла его ведьма. Вся в черном, в уютной толстовке с аляповатым розовым черепом и с ложкой в руке, как будто перед ней только что стояла тарелка.

– Милая? – Бальтазар тут же встал и вернул Афродите ноутбук.

– При-привет! – отозвалась она, уставившись на двух богов на диване Бальтазара, прежде чем перевести взгляд на него.

– Как? – рефлекторно спросил он, хотя знал, что она, вероятно, тоже понятия не имела. Мона нерешительно ответила на его нежные объятия, и наступил ожидаемый момент паузы в ее мыслительном процессе. Мгновение растянулось, пока она снова тихо не произнесла свое «Эм», после чего добавила: – А я где?