Книга Влюбленная, обреченная, заговоренная, страница 190 – И. Б. Циммерманн

Ее однокурсники грезили о такой тесной связи со своими силами, об особой глубине, которую моглаиспытать только ведьма. Ничто из этого никогда не относилось к Моне. Если бы она только знала раньше. Она, конечно, ощущала связь со своей магией, однако они обе явно разговаривали на другом языке, не на том, которому хотели научить их в школе.

Опять же, как типично. В этом мире жили тысячи ручных ласковых кошек, которые без проблем могли найти приют в любом доме, а еще были травмированные, страдающие пушистики, в обращении с которыми требовались не только перчатки, но и месяцы ухода и любви, прежде чем они прекратят шипеть, просто взглянув на человека. Однако именно такого Мона выбрала в приюте для животных. Если у нее хватало терпения на такое животное, то и на себя хватит.

Бальтазар оказался прав: когда ей стало известно о причинах своих колдовских срывов, все изменилось.

– Проблема не во мне, я не виновата, – шептала она самой себе. Это не освобождало ее от необходимости нести ответственность за свою магию, но она впервые сможет обращаться с ней соответствующим образом. И наверняка она такая не одна.

Тем не менее сейчас Мона чувствовала себя ужасно одинокой. Проснувшись, она специально еще полежала в постели в надежде, что Бальтазар просто ненадолго отошел в ванную или на кухню, но даже через полчаса он не появился. Почему она сидела и ждала его, глядя в окно, Мона и сама не знала. Сил написать ему у нее сейчас не было. К счастью, Тиффи сегодня хорошо себя вела. Не попрошайничала, громко не визжала, ластилась к Моне и спокойно позволила отнести ее на кухню, где сейчас и уединилась со своей миской. Мона еще слышала ее причмокивания из другой комнаты. А может, она уже лопала полотенца или на этот раз решила попробовать посуду, но в данный момент Моне было абсолютно все равно. С этой точки зрения она действительно стала более расслабленной, научилась справляться со своими катастрофами, брать на себя ответственность, а благодаря этому опыту окреп и ее характер. Так что она давно уже не стояла на месте. Эта мысль вызвала у нее улыбку, однако краткий миг внутреннего спокойствия внезапно прервал звук открывающегося дверного замка.

Мона подпрыгнула, как резиновый мячик, когда вошел Бальтазар.

– Прости, сокровище мое, адские пробки, причем не только в сверхъестественном смысле, – со вздохом объяснил он. У него на голове, плечах и руках мерцало больше снега, чем способныбыли скинуть оффенбахские облака.

Она сдержала недоуменное «Эм» и лишь приподняла брови, на что он ответил ухмылкой.

– Япония. Их сейчас буквально завалило снегом.

– Ты был в Японии? – спросила Мона хриплым голосом, который еще не восстановился после ночи рыданий.

– Да. Ради этого! – демон торжественно поднял папку и бросил на кровать, чтобы снять обувь и пальто.

Мона с любопытством отставила в сторону свой чай и, перешагивая через книги, подошла к нему.

– Ну же, – сказал он, указывая на тонкую папку.

Поколебавшись, Мона взяла ее и раскрыла первую страницу.

– Эм… а это что? – В поле, обозначенном как «Имя и фамилия» красовались японские иероглифы. В шапке документа обнаружился красивый логотип, в котором Мона, лишь присмотревшись повнимательнее, распознала печать. Здесь перечислялись различные данные, а красная закорючка внизу требовала поставить подпись. Прямо рядом с ней было вписано имя Бальтазара и сегодняшняя дата.