Книга Кузнец, страница 109 – С. И. Вендел

С другой стороны двери донеслось отчетливое собачье фырканье и скулеж, за которыми последовал звук волосатого тела животного, спускающегосяпо ступенькам.

Эйслинн весело ухмыльнулась, но долго сдерживаться не смогла. Ее потянуло дальше в его комнату, и пульс затрепетал у нее в горле от предвкушения.

Кровать была аккуратно застелена и завалена одеялами, подушками и мехами. Несмотря на то, что он работал с огнем и молотом, казалось, ему нравились и мягкие вещи. Она осмелилась протянуть руку и провести рукой по одному из мехов в ногах кровати. Неужели он привез это аж из Калдебрака?

Он подошел к ней сзади, от обнаженной груди исходило тепло, от которого волосы у нее на затылке встали дыбом. Большая рука скользнула вокруг ее талии, притягивая к укутанной части его тела.

Приподняв ее подбородок костяшками пальцев, он поймал ее взгляд серьезным выражением лица.

— Все будет так, как ты захочешь, виния. Я твой, этой ночью и всеми последующими ночами. Но если ты придешь в мою постель, то только как Эйслинн. Просто Эйслинн. А я просто Хакон.

Слегка дрожащими пальцами она обхватила его лицо. Когда он наклонился навстречу прикосновению и повернул голову, чтобы поцеловать ее ладонь, она не смогла удержаться от улыбки.

— Это все, чего я хочу, — заверила она его.

Только она, только он. Ничего не может быть лучше.

Его улыбка расплылась по лицу, обнажив ямочку на щеке, и желание видеть это чаще разлилось у нее в животе. Он был слишком красив, глядя на нее вот так, с более длинными волосами на макушке, падающими на лоб, с черными ресницами, низко опущенными над голодными глазами.

— Пока, — сказал он. Когда она в замешательстве нахмурилась, он наклонился к ее губам, но не поцеловал ее. Вместо этого он позаботился о том, чтобы она не только услышала, но и прочувствовала на вкус его следующие слова. — Скоро ты поймешь, что можешь требовать от меня большего, гораздо большего. Все, что угодно, виния,и ты это получишь.

Его обещание погрузилось в нее с ужасающей радостью. Она не думала, что действительно поняла или осознала его обещание, пока нет, но то, что оно вообще было, питало уязвимую, сомневающуюся часть ее. Под его пронзительным взглядом ничто в ней не могло спрятаться: он видел все и не отводил глаз.

— Я хочу тебя, — прошептала она ему в губы. Однако, когда он захотел поцеловать ее, она мягко оттолкнула его. — И я хочу видеть тебя.

Хакон выпрямился, глядя на нее сверху внизс таким желанием, что ей показалось, она вот-вот воспламенится. Коротко кивнув, он встал в центре комнаты, расставив босые ноги и свободно опустив руки по бокам.

Проглотив страхи, Эйслинн последовала за ним, сняв с его шеи банную простыню и повесив ту сушиться на запасной колышек. Голая и все еще слегка влажная после ванны, его кожа почти светилась в мягком свете фонаря. Два плоских соска были темнее, чем остальная его кожа, и тени танцевали на массивных мышцах, образующих грудь.

Небольшая россыпь волос спускалась по центру его тела, следуя за ложбинкой между грудными мышцами и разделяя живот пополам. Она исчезала под поясом свободных трико, которые низко висели на бедрах и почти не оставляли простора для воображения.

Закусив нижнюю губу, Эйслинн прикоснулась кончиками пальцев к этой великолепной груди. Она с восторгом наблюдала, как мурашки побежали по его телу, когда она провела пальцем по толстой талии, и пульс ощутимо забился у него на шее. У него не было поджарого, четко очерченного живота, который она видела у некоторых мужчин, таких как сэр Алаисдэр. Хакон был широким и крепко сложенным, на боках бугрились мышцы от работы с молотами и железом.