Онлайн книга «Выбор»
|
Убил бы! Повезло дряни, чтонет ее рядом. Убил бы. Стиснул бы руки на тонкой шее и давил, давил… пока жизнь бы не вынул из гадины! Устя деловито по углам прошлась, подумала пару минут, потом лучинку достала, ее подожгла, с ней комнату обошла. Над кроватью так лучинка затрещала, словно ломал ее кто, водой обливал… искрами заплевалась, потом и вовсе погасла. Устя осторожно подушки перевернула, по перинам руками прошлась… – Посмотри-ка, Боренька. Борис над кроватью наклонился – едва не стошнило его. Паук. Здоровущий, сухой весь, а выглядит ровно живой. Черный, с ладошку Устину размером, лапы длинные, мохнатые, на спинке алые пятна, ровно на него кровью брызнули… и в крест они складываются[19]. – Гадость какая! Устя паука рукой не брала, две лучинки вместе сложила, ими гадость подхватила, подумала пару минут, мыслям своим кивнула, на царя посмотрела с жалостью. – Прости, Боря, когда плохо станет, а проверить надобно. – Что? Спустя секунду ему и так понятно стало. Устя к нему паука поближе поднесет – и тошно ему, гадко, суставы ломить начинает, голова кружится. – Что это? – Тянется эта дрянь к твоей силе. И из тебя жизнь пили, и немало выпили, когда ты так отзываешься. – Ты… ты так думаешь? – Чего тут думать, видно все. Устя и сама не могла бы объяснить, почему так, только паука она как бы в двух видах видела. Первый – черная сухая гадость, такую возьмешь да и выкинешь. А второй… паук ровно контуром алым обведен. И двигается это алое, и будто бы ниточки от него тянутся… как лапы суставчатые, паучьи. К ней направятся – и отпрянут, обожженные. К Борису… А вот к нему жадно тянутся, ищут его… и видно, паук этого человека пробовал уже. Вкусный он… Марина? Ее рук это дело черное? Ей-ей, повезло ведьме. Не Борис ее бы убил, так Устя постаралась. – Видно… Может, не Марина это? Из нее силу тянули? Устя язык прикусила. Потом подумала, ответила уже иначе. А хотелось закричать, завизжать, ногами затопать… да что ж такое?! Ты ее с другим увидал, понял, что силу с тебя тянули, понял про приворот! И все одно ее оправдать пытаешься? Как тут не взвыть от ярости? Устя себя кое-как смирила, выдохнула. – А ты проверь, Боря. – Проверить? Как? Устя паука подняла, перед собой покрутила. – Слышала я о таких вещах, читала, да ранее сама не видела. Знаешь, Боря, как зверушку эту называют? У нас-то она не водится, холодноу нас для такой. Черная вдова это. – Черная вдова? – Да. – А проверить как? Устёна, ты сказала, не я! Так уж договаривай? Устя выдохнула, да и решилась: – Сжечь эту гадину. Сожги да и посмотри, что с супругой твоей будет. Когда связаны они, ее не хуже паука скрутит. Помереть не помрет, но больно будет ей, и судороги будут, и криком кричать начнет… ничего в этом приятного не будет. Боря все обдумал, кивнул решительно: – Заверни эту гадину – и идем. – Куда? – Если Маринушка у себя сейчас… вот туда и идем. – Зачем? – Затем. Ты эту пакость жечь будешь, я – смотреть. Раз уж предложила, давай и сделаем. Мне в доме моем такая гадость не надобна! – Боря… – Лучше сразу увидеть да убедиться, чем думать, сомневаться, себя терзать. – Ты… к ней пойдешь? – Нет, Устёна. Таких ходов по всем палатам… и в моих покоях такое есть, и в царицыных – последняя надежда на спасение. – Так она сюда и попадала через те ходы? – Да, наверное… Я ей все показал, боялся за нее. Бунты были, случись что – в потайном ходе и спрятаться можно, и отсидеться. |