Онлайн книга «Предназначение»
|
А визг точно будет, или он царицу вдовую не знает. Интересно, доложили ей уже? И боярин приготовился ждать визит Любавы. Пропустить такое? Да век он себе не простит, это ж какое представление будет! Можно будет потом и внукам рассказывать! * * * Борис и Устинья друг на друга смотрели, никто первый шаг сделать не решался. Потом Борис руку протянул, жену к себе привлек, Устя вперед подалась, доверилась безоглядно. Вот она я, вся твоя, что хочешь, то и делай со мной, люблю я тебя! Люблю, без меры, без памяти… столько лет оплакивала, столько лет о тебе безнадежно думала, теперь, когда мечта сбылась, ничего не страшно уже… Ан нет. Страшно. Мечты лишиться. А остальное – пусть кто другой боится. Борис о ее мыслях не знал, только губы розовые, приоткрытые совсем рядом были, и как тут удержаться? Он и поцеловал девушку, и еще раз, и еще… и отклик почувствовал, и ручки маленькие по его груди заскользили… Утро? А кому важно, утро или ночь? Важно, что между двумя людьми происходит, словно молния ударила, обожгла, опалила, воедино слила – где чье дыхание? Где чьи руки? Чье сердце бьется так отчаянно, чей стонпрозвучал в полусумраке спальни? Неважно это уже. Все равно двое на кровати стали единым целым – и это правильно. А когда стихли последние вспышки молнии, сняла Устинья с себя коловорот, подарок волхва, да мужу на шею и повесила. – Не снимай никогда, Боренька. Он тебя от беды убережет, мне минуту лишнюю даст, случись что. Боря кивнул, ладошку супруги поцеловал. – Устёна… счастье мое нежданное. – Боренька… И столько света в серых глазах было, столько ласки да любви, что не удержался государь. Поцеловал ее еще раз, и еще… Не ждал он такого, не гадал, а получилось вот! Устёнушка… * * * Как волна сплетня пошла по терему, побежала от человека к человеку. Зашептались, зашушукались по углам люди, дошло и до Любавы. Та спервоначалу рукой махнула: – Бред все это! – Не знаю уж, как бред, государыня-матушка, – боярыня Пронская на своем стояла, – а только Иринка, Матвейкина дочь, сама видела, как вел государь боярышню Устинью в покои свои! – И что? – И про жену боярин Пущин стрельцам сказал! Анька на тот момент рядом была, она и услышала… Любава только головой помотала. Не могла она себе такого даже представить, это ж… это ж стольким ее планам крах придет! Как в такое поверить? Думать о таком и то страшно: чтобы Борис на такой бабе женился, бабе сильной старой крови! Она ж Федору нужна! И Любаве нужна – а тут все их планы рухнули враз! Нет, нельзя в такое поверить! – Лжу молвишь! Не мог Боря так с братом поступить! Степанида только руками развела: – Казни, государыня, когда так, а что слышали девки, то и передаю. Любава брови сдвинула: – Сейчас сама схожу к пасынку да разберусь, чтобы не мололи пустое, не трепали языками грязными честь государеву. О боярышне промолчала Любава, другое подумала. Свадьба? Да какая тут свадьба быть может, Борис с Устиньей и словом, считай, не перемолвился, взгляда не бросил лишнего, не то что на боярышню Данилову, но ту устранила она. Значит, когда не свадьба, то блуд промеж ними? А и такое быть может, государь захотел да и взял, ничего удивительного. Отец его на такое способен не был, а вот у государя Сокола, говорят, кроме жены законной еще шесть наложниц имелось, и все довольны были. Что ж, Любавины планы это не сильно нарушает. Девственная кровь мужа с женой связывает, а только и иначе привязать бабу к мужику можно, и ритуал на то есть, непожалеет, чай, для своих-то… |