Онлайн книга «Предназначение»
|
Когда муж тебя любит, на сердце радостно. А только свободы все равно меньше становится, уж не сорвешься с места, как раньше, сама его тревожить не захочешь. Ничего, с бабушкой да братом Боря ее отпустит покататься, развеяться чуток, еще и с сопровождением. А где она кататься будет… А нечего мужа лишний раз волновать! * * * Устя и сама удивилась, как легко у нее все прошло. А Борису просто ни до кого было, ему как раз Пауля Данаэльса доставили. И царь предвкушал… А почему нет? Значит, покушаться на него можно, а ответ получить не желаете, мейры иноземцы? Ну-ну… И Борис улыбнулся совершенно людоедской ухмылочкой. Пауль Данаэльс задрожал, как заячий хвост. Чего уж там, грешен. И даже частично пойман, потому как сын… Фриц Данаэльс, увы, домой не вернулся. Привезли. На телеге. Сгрузили и сообщили, что убит сей юноша при попытке бунта. А КАК это еще назвать прикажете? Покушение на государя? Объявление войны? Тогда и правда воевать придется, а Борис пока еще не определился, как и с кем. С Орденом? Чести много для магистра Родаля, чтобы Росса с ним персонально воевала. Опять же, война коровы с оводом – она частенько не в пользу коровы. Умаешься, пока прибьешь мелочь пакостную, сил много затратишь, а на место одного овода еще десяток налетит. Цапнуть-то тебя всяко успеют. Невыгодно получится. И волхв, опять же… Раньше не поверил бы Борис, что один волхв с целым Орденом справиться может, а сейчас подождать чуток решил. Понаблюдать. Борис на своих ошибках хорошо учился, и аркана ему хватило. Подождет он чуточку. А потому – попытка бунта. Подстрекателями иноземцев выставить… оправдываться будут? Ну-ну, попробуйте. Палачи у нас хорошие, опытные, вы мне во всем признаетесь, даже в том, о чем и не задумывались. Так что была у Данаэльса причина дрожать. – Г-государь… – Все верно, мейр Данаэльс. Государь Россы, на землях которой ты живешь и законы которой нарушаешь. Данаэльс как стоял, так на колени и рухнул. Понимал: хорошо, если пыточным подвалом обойдется. – Милости! О милости прошу! – А ты ее заслуживаешь, милости-то? А? Данаэльс точно знал, что не заслуживает. Но… умирать-то не хочется! – Я расскажу… признания подпишу… – И без тебя подпишут. И расскажут без тебя. Данаэльс позорно обмочился. Под мейром расплылась желтоватая лужица, сознания он пока не потерял, но был близок к тому. Борис меланхолично порадовался, что полы в палате каменные и плиты плотно пригнаны, иголку не просунешь. А то б воняло потом… – Решил, что магистр сильнее меня? – Государь! Меня Истерман шантажировал! Заставил! Угрожал!!! Борис подумал, что так все оправдываются. Вот кто ни попадись на горячем – сразу же выясняется, что он не своей волей пакостничал. И покачал головой: – С тобой, мейр, в другом месте поговорят. А я тебя за другим позвал, ознакомься вот… Пауль взял грамоту, прочитал, поежился. Грамот даже несколько было. Первая – Борис за подстрекательство к бунту лишал иноземцев дарованных еще его отцом льгот и привилегий. Торговать беспошлинно, ввозить кое-что… Давно он на эти права зубы точил, да простотак не отнимешь, а тут и случай какой представился! Грех не воспользоваться! – Государь!!! – Ты читай, мейр, читай. Вторая грамота четко и внятно лишала подданства Россы семьи всех иноземцев, кои в бунте замешаны были. Бунтовщиков, понятно, казнят, Борис кротостью не отличался. А вот семьи их… Ладно уж! Пожалеем! |