Онлайн книга «Предназначение»
|
Есть и такие на примете у Бориса, но… не ко времени сейчас оно! Ой, не ко времени! А покамест приказал Борис позвать к себе архиепископа Луку, который наиболее был к патриарху близок, с ним побеседует[18]. А по столице шум пополз, заволновались люди, встревожились, только Михайла дело свое знал. Не всплывет Макарий никак. Не найдут его. * * * – Бабушка, Макарий пропал. – Знаю, Устя. – А… нельзя ли узнать, жив он? – Нельзя. Это дела ведьмовские, я такого сделать не могу. – И никак… – Нет, Устя, никак я не узнаю. Только розыск учинить можно… когда человеческими средствами его найдут, так и узнаем, что случилось. – Боярин Репьев говорит, что Макарий своей волей куда-то вышел. Вечером к себе удалился, с утра его уж не было в покоях патриарших. – Значит, позвал его кто-то… кому отказать нельзя. Сама поразмысли: пожилой человек, уставший, не волхв ведь он, и ноги больные у него, я видела, вот он вечером поздним тайно куда-то ушел. Нет ведь у него в покоях потайных ходов? – Нет, бабушка. – Вот. Позвал его кто-то важный, а уж кто? – Царица? Федор? Не Боренька точно, вместе мы всю ночь были… – Их именами тоже воспользоваться могли, чтобы патриарха выманить. Вот представь: приходит к тебе кто знакомый и говорит, мол, государь зовет тебя. Пойдешь? – Побегу. – Вот и онпошел… а может, и побежал. А вот куда и за кем? – Ох, бабушка. Чую я недоброе, сердце не на месте у меня… – Предчувствие? Устя, ты попробуй о патриархе подумай? Устинья головой покачала: – Нет, бабушка, так-то оно не срабатывает. Когда б он мне близким или родным был, когда б волновалась я за него, как за тебя… хоть вполовину. А мне Макарий безразличен! Даже случись с ним что нехорошее, не заплачу я. Он руку Любавы держал крепко, не Бореньке – ей верность соблюдал. – Да неужто? Оттого и монастырь ей приглядел? – Боря приказал. – Эх, дитятко, такие приказы по-разному выполнять можно. – Маринка еще когда в монастырь отправилась, а Любава и посейчас здесь. – Маринку на горячем поймали, а Любава разве что в рождении своем виновна. И то еще доказать надобно… Устинья рукой махнула: – А и ладно… нет патриарха, так и проживем. Бабушка, неспроста он исчез, вот это верно! Готовится что-то нехорошее, нюхом чую. И должно оно в ближайшее время состояться. – А вот это верно, Устенька. Не знаю, что готовится, а только не отложат теперь дело надолго, из простого опасения. Вдруг патриарх что рассказать или написать успел? – Ну… – Ежели боярин Репьев не дурак, он сейчас все бумаги его перекапывает, глядишь, и найдет чего. – Может быть. – Но ежели чуешь ты недоброе, схожу я, с Божедаром поговорю, пусть в готовности будут. И рощу защищать готовятся, и… может, кого сюда, в палаты провести? – Бабушка! Ты что?! – А что не так, Устенька? Что я такого страшного предлагаю? – Ну… – Илюшка пусть в роще побудет, я же тебя знаю. Когда случится что непредвиденное, ты между мужем и братом разрываться будешь. А там за ним Добряна приглядит. – Бабушка, и ты бы… – Я свое уж отжила, Устенька, может, лет десять мне осталось. А может, и того не будет… Думаешь, сложно мне их ради тебя отдать? Ради семьи своей? Устинья молча бабушку обняла. Скатилась слезинка, капнула, побежала за ней вторая… Агафья отстранилась, лицо Устинье вытерла, пальцем погрозила: – А ну, не смей! Мне еще праправнука на руках подержать надобно, потом уж уходить буду! |