Книга Две хризантемы, страница 39 – Рико Сакураи

Князь задумался: на кого он сможет рассчитывать? Судя по всему, только на себя и своих вассалов и вряд ли на Ходзё. Впрочем, неизвестно… Какая участь ждет его дочерей? Они в лучшем случае удостоятся чести стать наложницами Тоётоми или его сына. Разве этой судьбы он желал для них?!

Нобунага проводил время в тяжелых раздумьях и как раз в эти дни стал замечать, что Хитоми часто обменивается многозначительными взглядами с Хинокавой Моронобу, если тот находится поблизости.

Князь с удивлением наблюдал за дочерью и самураем. И одним солнечным зимним утром проследил, как Хитоми вышла из Западного крыла замка и направилась в святилище. Вскоре и Моронобу пошел той же тропинкой.

Нобунага, как ни прискорбно ему было признаться самому себе, пошел вслед за влюбленными и выследил их.

– С отцом что-то происходит: он сам не свой в последнее время. Ума не приложу: что могло его так опечалить? Возможно, что-то случилось в Киото?

– Даже предположить не могу, – ответил молодой самурай. – Но на днях из Исиямы прискакал гонецс письмом. Вероятнее всего, что послание содержало дурные вести…

– Надо молить Аматэрасу о помощи, она непременно услышит меня и даст знак…

Девушка опустилась на колени перед алтарем. Моронобу последовал ее примеру и, склонившись, начал истово молиться.

У князя защемило в груди: да, много жестокости, смертей, в том числе и своих сыновей, предательства повидал он на жизненном пути, много врагов погибло от его меча – и сердце зачерствело, но сейчас… Он внезапно представил, как передает Хитоми в руки Тоётоми, затем – как она возляжет на брачное ложе с Торией… У Нобунаги перехватило дыхание, комок подкатил к горлу, слезы наполнили глаза.

Князь вошел в святилище: Хитоми и самурай были крайне удивлены его появлением. Моронобу поклонился, девушка же спросила:

– Вы хотели помолиться, отец? Нам уйти, дабы не мешать вам собраться с мыслями?

Нобунага поежился от холода, потому как был облачен в легкое кимоно и стеганую куртку камисимо, и опустился перед алтарем на колени.

– Любовь прекрасна? Не так ли? – неожиданно спросил он и воззрился на дочь.

Хитоми невольно смутилась.

– Да, отец… Об этом написано во многих произведениях и отражено на утонченных картинах, – робко ответила девушка.

– Но не всегда мы можем разделить ложе с тем мужчиной или женщиной, которых желаем более всего на свете. Есть еще и обстоятельства, увы, от нас не зависящие.

Хитоми и Моронобу насторожились. Невольно самурай подсел к девушке поближе и взял ее за руку. Это обстоятельство не ускользнуло от взгляда князя. Возможно, ему было легче объявить дочери о ее участи, если бы он знал, что девичье сердце свободно, но…

Князь смотрел поочередно то на дочь, то на самурая, и слова буквально застряли в горле. Молодые были нежны и красивы, прекрасно подходили друг другу. Нобунага вспомнил, как Хинокава-старший спас ему жизнь, еще тогда у него мелькнула мысль, что родственный союз с таким доблестным вассалом – залог преданности не только самурая, но и его потомков.

И вот потомок Хинокавы – перед Нобунагой: у него множество достоинств; он – самурай и любит Хитоми.

Нобунага прервал размышления:

– Отчего, Моронобу, ты не признался мне, что питаешь чувства к Хитоми?

Самурай смутился, но быстро взял себя в руки:

– Господин, я – один из ваших вассалов. Я даже не смел надеяться на вашу милость. Поверьте, наши отношениячисты.