Книга Искупление, страница 116 – Вера Петрук

– Мы с Навиусом долго спорили, но он оказался убедительнее, –сказал Карлус, и Дэйре очень не понравился тон, которым он произнес эти слова. – Тебе нужно вернуться. Рош уничтожил хранилище, но извержение потревожило ледники Бардуага, от которых не осталось и следа. Догадайся, что за цветок вырос первым на пепле в том районе? Я по-прежнему не верю, что ты справишься с искушением, но в тебя верит Навиус, он всегда в тебя верил. Пока «Крепто Репоа» придет в себя в другой части мира и начнет действовать, первофлора уничтожит остатки человеческой цивилизации в этой. Ходят слухи, что некоторые островки суши на возвышенностях в Эйдерледже, Горане и Нербуде остались не тронуты катастрофой. И там есть люди. Нужно помочь им выжить. Нам с Навиусом все равно осталось недолго. Я болен, а Навиус без меня не выживет, поэтому не отказывайся. У тебя просто нет права на это.

Дэйра возмущенно закачалась, но человек уже прижался к ее стволу всем телом, и она почувствовала, как в нее вливается сила, которую она не хотела.

– Это моя жертва, и твое искупление, – прошептал Карлус голосом старой герцогини, и это были последние слова, которые Дэйра от него услышала. Она собиралась сопротивляться, но не была готова к боли, которая пронзила каждую ветку, лист и корень.

– Нет! – закричала она, противясь тому, что пугало и отталкивало. Она так долго была деревом, что совсем разучилась быть человеком. А то, о чем просили ее Карлус с Навиусом, и вовсе казалось невозможным.

Но какой бы могущественной ни казалась себе Дэйра, древний маг, когда-то давший ей жизнь, был сильнее, и теперь он дарил ей второй шанс, которого она не заслуживала. Агония ослепила Дэйру и продолжалась так долго, что она потерялась во всполохах молний, оглушенная грохотом внезапно забившегося сердца. Этот стук стал единственным звуком, что заполнял окружавший мир в течение бесконечно долгого времени. Сильная боль сменялась болью еще большей, а когда Дэйра была уверена, что терпеть ее уже не может, появлялась новая, которая была ярче всех предыдущих. И она безмолвно кричала, тщетно пытаясь согнуть задеревеневшее годами тело.

Сознание ушло не сразу, заставив испытать столько мук ада, что удивился бы и Дьявол, который вместе с пробуждением Дэйры высунул страшную пасть из бездны. Потом она где-то долго плавала, и в том месте не было ничего кроме пустоты.

Когда Дэйрас трудом разлепила глаза, над ее головой задумчиво жевала траву пегая лошадь. Она чувствовала под спиной влажную от росы траву, солнце отчаянно слепило глаза, из которых постоянно текли слезы, а уши болезненно ныли, оглушенные гомоном птиц, щебетавших в роще неподалеку.

Дэйра еще какое-то время лежала, прежде чем решилась приподняться на локте. Тело, на удивление, послушалось, хоть ей и казалось, что оно скрипит с каждым ее движением. Вокруг раскинулось поле, окруженное молодым лесом, покрытым сочной листвой. Это не было похоже на место, которое она видела, будучи деревом. Да и реки тогда поблизости не было, а сейчас она отчетливо слышала ее шум неподалеку.

Вопросы исчезли, когда взгляд упал на скелет человека, странным образом вросшего в очень старое белокорое дерево, раскинувшееся на опушке. На костях еще сохранились клочья истлевшей ткани, в которой узнавался мешковатый сюртук капеллана. Дерево качнуло белыми ветками, приветствуя Дэйру, зашелестела листва и других деревьев, которые узнали ту, что помогала расти им в трудные времена молодости. И судя по тому, какими крепкими стали их стволы, прошло года три, а значит, мир снова изменился, еще больше отдалившись от той Дэйры, что когда-то покинула родной дом, чтобы стать невестой сангасского принца.