Книга Прятки с охотником, страница 54 – Теона Рэй

— Аяна. — Я пожимаю ее пальцы. Холодные, словно сосульки. — Тебе есть куда идти?

— Я живу недалеко, вон там. — Она кивает на арку под домом, за которым сразу начинается тайга. — А ты откуда? Я провожу тебя, можно? На улицах безопасно, но вдруг что… Я поблагодарить тебя хочу. — Лана стискивает зубы, чтобы подбородок дрожал не так сильно. — Не знаю, что ты попросишь взамен, да и ладно. Хоть что проси! Мне этих лекарств… Того, что ты купила, надолго хватит.

Я улыбаюсь и тоже едва сдерживаю слезы. Столько искренности в словах Ланы и благодарности в ее глазах, что у меня щемит сердце.

— Я только что приехала, — говорю я. — Мне ночевать негде, и может ты пустишь меня к себе на одну ночь?

Лана растерянно кивает и спрашивает:

— И все?..

— Все.

Об ужине я не заикаюсь: непохоже, чтобы она могла накормить меня чем-то сытным. Худющая, едва стоит на ногах, да и урчание ее живота подсказывает, что и сама Лана не прочь поесть.

Живет она в просторной комнате на чердаке двухэтажного многоквартирного дома, стоящего вплотную к кедрам. Комната чистая и уютная, даже теплая — у стены большой очаг, который сейчас, впрочем, потушен, но рядом лежит охапка дров. Здесь же стоят два простеньких кресла, накрытых вязаными покрывалами.

Через все три окна открывается очаровательный вид на тайгу, в форточку доносится шум дождя: он хлещет по крыше, по листьям, по дороге.

Лана вешает плащ на крючок у двери, оставляет мешочек с порошками на столике, бережно поправляет его и разувается. Я тоже скидываю сапоги и жду, пока Лана выпьет разведенный в кружке воды порошок.

— Прости, пожалуйста, —оправдывается она, — я должна была выпить лекарство еще утром, так что…

— Незачем извиняться.

Я с любопытством разглядываю комнату: кухонная зона в углу, там полно утвари, навесные шкафчики и тумбы, таз вместо раковины. Стол и два стула с высокими спинками: стулья выбиваются из общей картины, они слишком громоздкие и будто бы очень дорогие. Обитые потертым бархатом, с золотистыми заклепками, резными деревянными подлокотниками.

Под одним из окон широкая кровать под балдахином: сама кровать простенькая и хлипкая, а вот балдахин, наверное, покупался вместе со стульями. Или не покупался, а был принесен с мусорки возле дома какого-нибудь богача. Вторая кровать узкая и притулилась в углу, рядом с ней громоздкий шкаф с зеркалом.

На полу от стены до стены толстый ковер, настолько старый, что в некоторых местах протерт до дыр.

Лана включает верхние лампы, и полумрак рассеивается теплым светом.

— Поесть ничего нет, но есть продукты и я могу что-нибудь приготовить, — говорит она, суетясь на кухне. — Яичницу, например?

Мой живот отзывается голодным урчанием, но я вижу, как тяжело Лане стоять, и мотаю головой.

— Я сама сделаю, посиди.

— Но ты… Хорошо.

Она улыбается мне и идет к креслу, садится и закутывается в покрывало.

Мне нетрудно пожарить яйца, но сначала надо бы переодеться. Лана просит меня взять из шкафа что приглянется, так что я нахожу домашнее платье из мягкого хлопка и натягиваю его. Мокрая одежда свалена в кучу в крошечной комнатке, где оказалась ванная. Если точнее: объемная лохань, бочка с водой и дыра в полу, куда стекает вода.

— На чердак воду не провели, — виновато объясняет Лана. — Но я набираю у соседки снизу, она никогда не отказывает.