Книга Частная практика, страница 19 – Карина Демина

И ведь не из пустого любопытства спрашивает. Здесь иное что-то.

Такое вот…

Непонятное.

— Мало, если так. Знаешь, у нас разница в возрасте шесть лет. Когда-то казалась огромной. Я студентка, а она школьница. У неё феечки и сериалы, а у меня уже вроде как взрослая жизнь. Учёба там. Работа… компания своя. А потом она тоже поступает в мед, вроде как по моим следам… и уже повод гордиться. Хотя она не в психологи, она шла на педиатрический. Детей лечить, — пояснила Катерина. — У неё с детьми всегда ладить получалось отлично. И училась легко. Доучилась до третьего курса. А потом приходит, мол, мама-папа… точнее мама. Папа к тому времени уже умер… влюбилась она. В Мирона.

Катерина помнила первую встречу.

И серьезного молодого человека в костюме. Он ещё цветы принёс. Маме — герберы на тонких ножках, а Катерине — яркую розу.

Руку поцеловал.

И посмотрел так… будто оценивал? И главное, что взгляд его категорически Катерине не понравился, как и сам Мирон. Хотя… тогда, кажется, все,даже мама, решили, что Катерина завидует. У самой-то с личной жизнью не особо ладится.

А у сестры любовь.

— Он ухаживал. Красиво. И нам вот помогать стремился… помогал. Мама как раз заболела…

— До или после встречи?

Катерина попыталась вспомнить.

— После… не сразу… через месяц или два. Как раз о свадьбе заговорили. Он звал, а я была против. Хотела, чтобы Настя сперва доучилась. Но мама заболела…

Онкология.

И прогнозы не из лучших. Нет, чудеса даже в медицине случаются, Катерина слышала.

— И свадьбу сыграли быстро?

— Да. Мамы не стало через месяц после этой свадьбы. Он тогда очень помог. С лечением сначала, потом с похоронами… я ещё подумала, что зря так. Что он и вправду хороший парень. А мне лишь мерещится.

— Не мерещится. Дальше?

— Дальше… квартиру эту оставили мне. Настя переехала к мужу. У него бизнес. Она приезжала… привозила… помогала.

И за это Катерине было дико неудобно, что она принимала помощь.

Деньги вот брала.

На ремонт.

— Но с каждым разом всё реже… потом она забеременела… и бросила университет. Я уговаривала уйти в академический, то есть на время. Но она сказала, что Мирон против. Что его жена не будет мучить себя работой.

Чтобы на него, тварь этакую, силы оставались.

— Потом родилась дочь… а мне предложили работу в Москве. Хорошие деньги. И условия тоже. И так-то… я уехала. На два года. Приезжала время от времени. Мы созванивались. И писала она постоянно. Фотографии дочери присылала. Раз в три дня. Как по расписанию. Мне бы насторожиться, но… раз в три дня. Ровно в десять тридцать.

И уже самой хочется подвинуть нож поближе.

Вместо этого Катерина просто сжимает кружку. И продолжает. Странно чувствовать себя на месте пациента. Полезно, конечно, но всё одно странно.

— Мне ведь предлагали остаться, но… я вернулась. Зачем-то. На худшую зарплату, на место не самое удачное. Тут ведь перспектив никаких, но тянуло. И с Настей давно не виделись. Без предупреждения нагрянула в гости. А она… от неё тень осталась. Бледная. Истощённая. И в глазах страх. Я сотни раз такие глаза видела.

Только как рассказать.

— Она меня не впустила в квартиру. Муж запретил. И выходить из неё тоже нельзя. И уезжать. Я требовала, чтобы она собрала вещи… точнее чтобы просто переступила порог. И видела, что ей хочется.Очень. Но она не смеет. А потом появился он.