Книга Она и зверь. Том 1, страница 72 – Maginot

Однако нынешнее положение Астины не соответствовало ни одной из гипотез.

Бенджамин сделался серьезным.

– Что произошло? – нервно спросил он.

– Я вышла замуж…

– Да, это я знаю…

Несмотря на ком в горле, ему удалось сохранить спокойствие голоса.

Астина отвела взгляд от Бенджамина и уставилась на Хиссена.

– Ты опять пил?

Рыцарь покраснел. Он попытался оправдаться, но язык заплетался, словно Хиссен был все еще пьян.

– Скорая свадьба юной госпожи стала для меня… настоящим ударом. Поэтому я…

– Пойми его, Астина. Он так сильно тосковал по тебе, – начал вступаться за бедного, едва сдерживающего слезы Хиссена Бенджамин.

Однако Астина и глазом не моргнула.

– Сэр Хиссен на самом деле просто любит выпить, и я это не одобряю. Когда я отобрала его семейную реликвию, он в печали ушел в запой, а когда вернула – на радостях напился до беспамятства.

– Семейную реликвию?..

Астина указала на меч, прикрепленный к поясу Хиссена. В тех самых ножнах, которыми он избивал негодяев.

Кажется, говорят, что в улыбающееся лицо плевать не станут. Поэтому теперь, вместо того чтобы оправдываться, Хиссен изо всех сил старался натянуть улыбку. Однако и это не помогло. Он бросился вслед за Бенджамином в эрцгерцогство, даже не опохмелившись, и потому ощущал себя весьма помято – так же, как и выглядел. Все, чего ему хотелось прямо сейчас, – это получить пустое ведерко и хорошенько прочистить содержимое своего желудка.

– Кхе, кажется, вам двоим стоит немного поболтать наедине, – подорвался с места Хиссен. Сказать честно, его не сильно беспокоила безопасность юной госпожи.

Хиссен знал Астину, пожалуй, лучше, чем ее родители. Она скрывала от них свои способности с тех пор, как граф Лете разозлился из-за ее желания изучать искусство ведения боя, когда ей исполнилось десять. В первую встречу с Бенджамином Астине было всего тринадцать, но Хиссен знал ее на три года дольше.

Тогда он, конечно, понимал, что юная леди не способна одолеть взрослого стражника. Это удивило бы, даже не имей Хиссен выдающихся способностей, однако он был весьма талантлив.

Но нехватку природной силы Астина компенсировала рывками и резкими ударами. Движения были несвойственны простой девчонке и больше походили на отточенную технику профессионала. Поначалу Хиссен думал, что за время тренировок он сможет наверстать упущенное. Однако чем дальше они продвигались в обучении, тем яснее он понимал, что был для нее лишь учеником, а она для него – недостижимым учителем. И его идеал воина ни за что не проиграл бы какому-то монстру-эрцгерцогу.

– Юная госпожа, я верил в вас.

– Я это уже поняла. Теперь иди наружу и проветрись.

– Вас понял! – бодро ответил Хиссен и покинул гостиную.

Бенджамин в недоумении уставился ему вслед. Он осознал, что рыцарь не печалился из-за свадьбы юной госпожи, а просто был тем еще пьяницей.

Бенджамин ожидал, что во время встречи с Астиной ему придется поддерживать ее. Но о каком утешении может идти речь, если сам участник трагедии настолько спокоен? Бенджамин продолжал вглядываться в лицо Астины в надежде найти следы тщательно скрываемой печали. Он посмотрел в ее глаза, но увидел лишь безразличие.

– Ты приехал, потому что беспокоился обо мне. Спасибо за это.

– Я все время думал о том, что тебя заставили выйти за него.

– Для Канны это было бы принуждением, для меня же больше похоже на неплохую сделку. Одной этой свадьбой я помогла отцу избежать банкротства, – ответила Астина и перевела взгляд на настенные часы.