Книга Дарханы. Академия Четырех богов, страница 147 – Евгения Александрова

Тавиан тоже посмел выступить против Сиркха?! Он нарочно угрожает мне сейчас, что… сдаст за предательство? Я резко встала из-за стола, уже пожалев о сказанном, и в глазах Ильхаса теперь видела подозрение и желание сдать меня дарханам, а может, и самому настоятелю. Почудилось, что все вокруг сжались вокруг, обступили плотным кругом, не позволяя вырваться. И смотрят осуждающе и зло: я посмела сказать что-то против государства, которое мне помогает и учит меня? И это в священном городе богов!

Тревога нарастала и нехорошо давила грудь. Я снова обернулась в поисках поддержки, но её не было, казалось, я везде вижу лишь горящие огнём, осуждающие взгляды. Отвернувшись, я попыталась уйти прочь, но толпа была слишком большая, сердце колотилось где-то в горле, и я уже видела, как снова вспыхивают и ярче пульсируют факелы.

Мой дар жадно тянулся к ближайшему огню, соединяясь в крови в жгучую смесь страха и злости. Вспышки — как удары молний — яркими языками пламени рвались наружу, и перед глазами стало всё размытым.

Кто-то схватил меня за руку и быстро выцепил из толпы прочь. Ну конечно… Бьёрн, который был рядом, как всегда — почти в самый последний момент, словно он ждал этого. Его крепкие пальцы обжигали мою руку, но я не пыталась вырваться, и он почти приобнял, оберегая от шумной кучи учеников.

— Похоже, тебе всегда придется ходить рядом со мной, м? — склонился он к моему уху, щекоча дыханием.

Жжение в груди стихло, сердце перестало колотиться, хотя я всё ещё глядела в его серебристые проницательные глаза, видела отражающийся там огонь и дышала так тяжело, будто только что бежала вверх по горе.

Мы остановились подальше от толпы, и Бьёрн повернулся ко мне, звякнув колечками в волосах. В полумраке и свете пламени его лицо казалось мягче, но загадочней — и так вдруг захотелось коснуться его ладонью.

Я вспомнила наш поцелуй, и то, в каких обстоятельствах это случилось, и все свои невыносимые чувства к этому дархану, от которых меня бросает из холода в жар. Да, он знает, как меня успокоить.

Но не хочется, чтобы это оставалось единственным вариантом!

Не могу же я вечно быть с ним и позволять ему целовать себя, когда перестаю контролировать свой дар. Даже если… Даже если мне бы такого хотелось!

— Спасибо, — было единственное,что я смогла сказать, успокаивая порывистое дыхание. Через толпу я увидела мелькнувшую Мэй. Почудилось, будто она сделала мне знак, призывающий последовать за ней, и я поняла, что надо воспользоваться этим, чтобы избежать неловкости: на нас и так уже смотрят. — Всё хорошо, Бьёрн. Мне просто… просто надо выйти на воздух. Подышу и всё пройдет.

Я слишком резко вывернулась и быстро пошла к выходу из зала. Ощущение пещеры превратилось в угрозу, сдавливало грудь, и до ужаса захотелось вдохнуть свежий воздух.

Но когда я вышла из храмового зала, то убедилась, что пигалицы и след пропал.

Снаружи ночной ветер оказался освежающим и холодным, пробирая до костей после душного, наполненного дымом и разговорами помещения — сразу захотелось закутаться в тонкую шелковистую накидку. Небо было ясным и звёздным, только вдали плыли рваные серые облака. Казалось, весь зал ещё гудел в ушах, но здесь, на улице, всё было другим — спокойным и тихим, будто мир замер в ожидании.

По коже пробежал озноб. Где же Мэй? Может, мне вернуться? Рядом никого не было, и как будто в тишине я различила осторожные шаги. Они затихли, но я всё же заметила мелькнувшую тень у поворота, словно кто-то специально ждал, чтобы я последовала за ним. Не думая долго, я ускорила шаг, пытаясь догнать, но лёгкий шорох исчез в темноте.