Книга Дарханы. Академия Четырех богов, страница 165 – Евгения Александрова

И едва не выплюнула его обратно: это было очень остро! Мгновенно обожгло рот и язык, и я замахала руками, чтобы утихомирить пожар, хоть есть от этого захотелось ещё больше.

— Ты хочешь меня убить?.. — проборомотала я, отчаянно дуя на ложку и глядя, как дархан ловко ест лапшу и совсем не подает виду, что это так остро.

Бьёрн даже не взглянул на меня, спокойно продолжая есть, но уголки его губ едва заметно дёрнулись вверх.

— Если бы я хотел тебя убить, Кейсара ди Мори, это случилось бы куда быстрее.

Я схватила кружку с водой, судорожно сделала глоток, но стало только хуже. Огонь во рту разгорелся ещё сильнее, как будто моя собственная стихия решила сразиться с этим проклятым супом.

— Ты это нарочно, да? — я выдохнула, щурясь на него, пока слёзы наворачивались на глаза.

— Ну, ты же любишь испытания, верно? — наконец-то он удостоил меня взгляда, и этот взгляд был просто воплощением невинности. Но в серебряных глазах плясал едва сдерживаемый смех. — И потом, купание в ледяной воде для неподготовленного организма весьма опасно, так что на твоём месте… — он сделал выразительный жест ложкой, предлагая продолжить.

Я вцепилась в ложку, раздумывая, стоит ли ею в него запустить.

— Это несправедливо. Думаешь, я собиралась… купаться вот так?!

— Не знаю. Но, кажется, судя по веселью на реке, тебе понравилось. — Он склонил голову, глядя на меня с интересом. — Ты ведь уже учишься управлять своими эмоциями, своим телом. Вот и попробуй справиться с этим. Это не сложнее, чем холодная река.

Я не ответила, только снова зачерпнула суп, теперь уже приготовившись к его вкусу, и, преодолевая остроту, проглотила, даже не моргнув. Хотела отставить в сторону, не вынося этот жгучий огонь, но внезапно я поймала себя на том, что приятное тепло разливается по телу от горла и до кончиков пальцев, а голодныйжелудок весьма охотно требовал продолжить, и я осторожно съела кусочек нежного, хоть и острого мяса.

Бьёрн довольно кивнул.

— Вот видишь? Не так уж и страшно.

Я подозрительно прищурилась.

— Ты всегда так учишь своих учеников? Или это только мне повезло?

Он усмехнулся и, допивая бульон, спокойно ответил:

— Ты особенная, ди Мори.

В его голосе не было ни насмешки, ни привычного безразличия. Только тихая, едва уловимая искренность, от которой почему-то стало жарче, чем от всего этого проклятого супа.

Я неловко взялась за лапшу, чувствуя себя по-дурацки неуклюжо и явно не аристократично, но есть это блюдо аккуратно было невозможно! Тонкие пряди лапши то и дело выскальзывали, а густой бульон обжигал губы, оставляя пряный острый след.

Стараясь не смотреть на Бьёрна, который наверняка посмеивался над моим видом, я снова набрала полную ложку обжигающего бульона и выпила, представляя, что это огненное лекарство — жжёт изнутри, пробирая лучше любого снадобья, согревая после морозной реки, разгоняя дрожь.

Ветер шевельнул ткань занавесей перед дверью. Я снова подняла голову и заметила, как уходящее солнце мягко золотило лицо Бьёрна. Выражение его лица изменилось — не осталось ни усмешки, ни той сдержанной иронии, к которой я привыкла. Серые с огоньками глаза смотрели на меня внимательно, с незнакомой теплотой.

Может, мне просто показалось?

И как только он всегда оказывается рядом в нужный момент: что тогда после игры в тафл с Ильхасом, что сейчас в тот момент, когда он меня чуть не утопил в этой речке.