Книга Дарханы. Академия Четырех богов, страница 209 – Евгения Александрова

— Вы… вы убили Кьестена, — выдохнула я.

— Нет, — ответил бородатый, и в его голосе прозвучала усталость. — Его убил сам Покровитель.

Я снова почувствовала, как тело обмякает. Слишком быстро всё происходит. Слишком быстро тот спасительный покой, которому меня учил Удав, превращается в безумный хаос, разрушая всё, на что я пыталась опереться.

А снаружи — где-то там — всё ещё стоит храм. И, может быть, кто-то из Четырёх богов смотрит на меня.

А может, нет.

— И что вы хотите от меня? — голос предательски сорвался на высокие ноты.

— На суде будет голосование о твоей судьбе. Тебя обвиняют в убийстве одного из самых влиятельных дарханов Сеттеръянга, Кьестена де Торна. И ты была последней, кого видели рядом, а на погибшем— следы пламени, которое ты так и не научилась контролировать. Даже если скажешь, что это было непреднамеренно, ты не избежишь кары.

— Но я не убивала! Это сделали вы, — бросила я отчаянный обвиняющий взгляд в бородатого мужчину. — И если дарханы хоть что-то смыслят в чувствах, они проверят и убедятся, что я не лгу.

Он усмехнулся:

— Дарханы проголосуют. И, уж прости, ты даже не представляешь, сколько из них уже сделали верный выбор и готовы остановить безумца любой ценой. Твоя жизнь сейчас в наших руках, Кейсара ди Мори. Нас куда больше, чем тебе кажется.

— Вы требуете стать одной из вас?

Я чувствовала себя не за столом, а на острие ножа, и чем дольше сопротивлялась, тем глубже он врезался в грудь.

— Мы хотим, чтобы ты выжила, и готовы тебе помочь, — повторил он. — Но выживание, Кейсара ди Мори, требует выбора.

Я посмотрела на их лица — на всех. На Мэй, которая отвела взгляд, будто стыдилась. На Аишу, сидевшую с выпрямленной спиной, но с дрожащими пальцами. На Равенса, ухмылявшегося без тени сомнения. На Иллиана, непроницаемого, как всегда.

— Ты на особом счёту, — продолжил бородатый, буравя меня взглядом и сделал большой глоток настойки. В моем горле пересохло, но я не могла даже притронуться к кружке. — Твои родители нужны императору, принцесса с Юга, — прозвище он назвал на полном серьёзе, — и ты можешь подобраться к нему ближе, чем кто бы то ни было. С нашей помощью.

Я стиснула зубы. Горло пересохло, но я не могла даже коснуться своей чаши.

— Я не убийца и из меня плохой… заговорщик, — я медленно подняла взгляд, глядя на бородатого в упор. Они в самом деле думают, я на такое способна?!

— Подумай, — его голос стал мягче, обволакивающим. Разве не с этой мыслью ты приехала сюда? У тебя отняли семью. Прошлое. Из тебя делают оружие, послушное и бездушное. У тебя отняли семью, прошлое, ломая раз за разом. Тебя лишают всего, что тебе дорого — прошлого, происхождения, твоих привычек, твои мысли заменяют удобными тем, кто служит Четырём богам.

— Послушайте… — начало было я, но он так же вкрадчиво продолжил:

— Тебя лишили даже любви твоего сероглазого друга сентара де Ларса — он, как истинный дархан, послушно отступил в сторону. Бросил. Потому что велели. Всё ещё считаешь его достойным? Мужчина, который готов отвернуться от того,кого любит, лишь потому что ему приказали.

Меня бросило в жар. В грудь ударила такая боль, что хотелось застонать. Этот жар пронизывал меня, пронзал каждую клетку, каждое дыхание, словно огненный поток, и я не могла остановить его.

— И они — все эти дарханы, возомнившие себя богами — не остановятся, пока от твоей личности не останется лишь жалкая тень, — продолжал заговорщик. — И пока ты сама не станешь бессловесной силой императора-безумца. Ты пойдешь на бессмысленную войну умирать за то, во что не веришь?