Книга Укушенная, страница 179 – Джордан Стефани Грей

Каликс и Эрик возвращаются из туалета и садятся за стол рядом с нами, их тела слишком высоки, чтобы уместиться на деревянных стульях. Эрик фыркает, сгорбившись и отчаянно стараясь ни до чего не дотронуться голыми руками.

— Мы нашли твоего кузена слоняющимся по пляжу, — говорит Эрик Каликсу. — Есть идеи, почему? Он утверждает, что вышел на вечернюю пробежку, но я на это не куплюсь.

— Думаю, ты путаешь некоторые факты, — лениво возражает Син. — Ты не нашёл меня… ты набросился на меня.

— Я исцелила тебя, — говорит Эви, и в её голосе больше скуки, чем когда-либо. — И ты даже не сказал «спасибо».

— Ты проткнула меня серебряным кинжалом. Я никогда не скажу тебе спасибо.

— Честное слово, это была ошибка. Мы думали, что ты — убийца, — говорит Эрик, потягиваясь и чуть не ломая стул под тяжестью своих мышц. — С тех пор, как ты, похоже, бродил по тому самому месту, где погиб инструктор Альварес.

— Я бегал по пляжу, — говорит Син.

— Конечно, так и было.

— Син наслаждается временем, проведённым вдали от замка, — оправдывает его Каликс. — Он часто ходит на пробежки.

— Точно, — фыркает Эрик. — Наш дорогой Принц Волков с таким же успехом может быть триатлонистом.

— Не говори глупостей, — говорит Син. — Триатлонисты катаются на велосипеде и плавают. Я просто волк, который наслаждается хорошей пробежкой.

— Скажи «волк» громче, — огрызается Эви. — Боюсь, что бармен тебя не услышал.

Син смеётся.

— Ты же не боишься человека, не так ли?

— Я боюсь выпустить тебе кишки на глазах у одного из них.

— Эвелин, дорогая, у тебя терпение, как у дрессированной собаки.

— А у тебя мозги одной из них, — парирует она.

Я смотрю, как они спорят, все четверо, с многолетней историей, и это напоминает мне о ссорах в кафетерии с Селестой. О долгих поездках на машине, о жарких днях на пляже и спорах о картах и солнцезащитном креме. Боже, я скучаю по ней. Я скучаю по семье. Я ссутуливаюсь на своём стуле. Каликс тоже по большей части молчит, но даже он не может удержаться, чтобы не вмешаться в разговор.

— Я не обвиняю тебя в том, что ты серийный убийца, — говорит Эви. — Я просто спрашиваю, почему ты оказался здесь, на пляже, в ночь полнолуния?

— Прекрати допрашиватьего, — рычит Каликс.

— Нет, не останавливайся, — говорит Син, его мышцы напрягаются, когда он скрещивает руки на груди. — Продолжай. Копай себе могилу поглубже.

Эви тычет в него красным ногтем.

— Я не доверяю тебе, Принц Волков.

— Я тоже не доверяю тебе, Принцесса Волков.

Она фыркает, отбрасывая стул назад и вскакивая на ноги.

— И мне также не нравится твой кузен-предатель крови. — Она не упоминает конкретно меня, пока они с Эриком идут к двери, что кажется небольшой победой, но она бросает на меня сердитый взгляд. Эви оглядывает бар, людей, разлитый ликёр и отвратительные двери салуна и качает головой. — Я ненавижу весь ваш грёбаный двор, — признаётся она.

И затем они с Эриком уходят.

— Они чертовски восхитительны, не так ли? — бормочет Син, обращаясь к столу.

Каликс, однако, хмурится.

— Тебе лучше придумать действительно убедительное объяснение, почему ты был на пляже, Син.

— Только не говори мне, что ты тоже считаешь меня серийным убийцей.

— Я думаю, ты что-то скрываешь. — Каликс облизывает губы, и его обжигающий жёлтый взгляд падает на меня. — Я знаю, вы оба что-то скрываете.