Книга Двор Ледяных Сердец, страница 156 – Элис Нокс

Свечи в люстрах задрожали – пламя заплясало, затрепетало, будто от ветра, которого не было.

Некоторые погасли – не все, но достаточно, чтобы свет в зале стал тусклее, холоднее.

Лепестки роз на мраморном полу начали меняться – медленно, завораживающе. Белый иней расползался по розовым и красным лепесткам, превращая их в хрупкие, хрустальные копии самих себя.

Запах в воздухе изменился – к сладкому аромату роз, жасмина, пионов примешалось что-то другое. Свежее. Морозное. Хвоя. Зима.

Невозможная комбинация – весна и зима в одном пространстве.

И он вошёл.

КейланМорфрост. Король Ледяного Двора

Мир остановился.

Время замерло.

Дыхание застряло в горле – я не могла вдохнуть, не могла выдохнуть, просто замерла, глядя.

Сердце заколотилось бешено – так громко, так резко, что казалось, оно вырвется из груди, и весь зал услышит каждый удар.

Нет. Не может быть. Это невозможно. Это сон. Ещё один проклятый сон.

Но это была реальность.

Жестокая, неоспоримая реальность.

Он стоял в дверях – высокий, величественный, смертельно прекрасный.

Не двигался. Просто стоял, и одно его присутствие заполняло пространство, притягивало взгляды, подчиняло внимание.

Волосы серебристо-белые, длинные, распущены – падали на плечи, обрамляли лицо, некоторые пряди скользили вперёд, касаясь острых скул.

Глаза – ледяные, серебристо-голубые, светящиеся изнутри холодным светом – сканировали зал медленно, методично, оценивающе.

Одет не в привычные тёмные одежды.

Это был парадный костюм.

Рубашка белая – из тончайшего шёлка, которая переливалась под светом свечей, будто сама светилась. Расстёгнутая у ворота, открывающая ключицы, часть груди – бледную кожу, что казалась мраморной.

Жилет серебристо-серого цвета – расшитый морозными узорами, тонкими, изящными, что переливались, мерцали при каждом движении. Узоры напоминали иней на стекле – сложные, завораживающие, невозможно повторимые.

Чёрные брюки – идеально сидящие, подчёркивающие каждую линию.

Сапоги из мягкой кожи – чёрные, без украшений, но безупречного качества.

Плащ за плечами – длинный, тёмно-синий, почти чёрный, подбитый белым мехом, что казался снегом. Плащ развевался, хотя ветра не было – будто живой, будто часть его самого.

Выглядел… ослепительно.

Холодно прекрасный. Опасный. Нечеловеческий. Абсолютно, невозможно притягательный.

Взгляд его скользил по залу – по замершим фейри, по столам с едой, по свечам, по цветам.

По танцующим, что застыли в неловких позах.

По музыкантам, что перестали играть.

По Верене на троне, задержался на секунду.

Потом продолжил движение.

И остановился.

На мне.

Нашёл меня в толпе – в уголке, у колонны, где я думала быть незаметной, спрятаться, переждать.

Замер.

Полностью. Абсолютно.

Даже дыхание, казалось, остановилось.

Глаза потемнели – серебристо-голубой цвет стал глубже, насыщеннее, почти бирюзовым.

Зрачки расширились – я видела даже с этого расстояния, через весь зал.

Губы приоткрылись – короткий,резкий вдох, грудь вздымается под тонким шёлком рубашки.

Руки – до этого спокойно висевшие вдоль тела – сжались в кулаки. Костяшки побелели. Мышцы предплечий напряглись, проступили под кожей.

Несколько бесконечных секунд мы просто смотрели друг на друга.

Через весь зал.

Через десятки, сотни фейри.

Через пространство, наполненное цветами, светом, музыкой, что умерла.