Книга Двор Ледяных Сердец, страница 311 – Элис Нокс

Битва замерла. Воины перестали сражаться. Морфрост и Оберон замерли, их клинки всё ещё соприкасались. Все обернулись в мою сторону.

Я медленно повернула голову и увидела её.

Верена.

Она стояла на холме, в сотнях шагов от меня. Верхом на золотистом олене, рога которого были украшены розами, шипами, изумрудами. Лук в её руках – длинный, изогнутый, сотканный из живыхлоз. Тетива всё ещё дрожала от выстрела.

Платье её развевалось на ветру – алое, почти прозрачное, но в нём было что-то хищное, смертоносное. Зелёные волосы сверкали на солнце. Глаза – хищные, холодные, полные ярости и боли.

Верена не говорила. Не кричала. Не угрожала.

Она просто смотрела на меня. Холодно. Пусто.

Женская ярость – тихая, смертоносная, абсолютная.

Она убила меня. Без слов. Без объяснений.

Просто выстрелила.

И попала.

Мир качнулся.

Я упала на колени перед порталом и руки скользнули по камню, оставляя алые следы. Боль пульсировала в груди – тупая, жгучая, расползающаяся. Дышать было трудно. Каждый вдох давался с усилием.

Где-то сзади раздался крик – такой громкий, такой отчаянный, такой полный боли, что земля задрожала под коленями.

Моё имя.

Он кричал моё имя.

Я попыталась обернуться, но тело не слушалось. Руки дрожали. Кровь текла – тёплая, липкая, слишком быстро.

Портал мерцал передо мной. Так близко. Всего в шаге.

Но этот шаг был равен вечности.

– ЭЛИЗА!

Голос Морфроста разорвал реальность.

Я почувствовала его всем телом – как ударную волну, что прокатилась по мёртвым землям, заставила камни задрожать, согнула деревья. В этом крике была вся его боль, весь ужас, вся любовь, что он не умел выражать словами.

В этом крике было его сердце.

И оно разбивалось вдребезги.

Я попыталась повернуть голову – увидеть его последний раз – но тело не слушалось. Шея не поворачивалась. Глаза не фокусировались.

Всё, что я видела – портал. Мерцающий, манящий, ускользающий.

Так близко…

И тогда мир взорвался.

***

Холод.

Не тот, что я чувствовала раньше – лёгкий, освежающий, приятный. Нет. Это был холод абсолютный. Первозданный. Холод, что существовал до рождения звёзд, до первого вздоха жизни. Холод космической пустоты, безжалостный и всепоглощающий.

Температура рухнула.

Мгновенно.

Воздух замёрз – я слышала, как он трещит, кристаллизуется, превращается в ледяную пыль. Моё дыхание, что вырывалось хрипом, стало белым паром, густым, плотным. Он висел в воздухе, не рассеиваясь, застывал крошечными льдинками.

Земля под коленями затвердела – мёртвая трава, пропитанная кровью, обледенела, почернела, рассыпалась. Камни портала покрылись инеем за секунду, побелели, заискрились.

И буря началась.

Ветер ворвался ниоткуда – ледяной, режущий, воющий, как раненый зверь. Он не просто дул. Он рвал. Срывал пепел с земли, поднимал обломки, швырял их в стороны. Снег закружился – не мягкий, не пушистый, а острый, как битое стекло. Хлопья резали кожу, слепили глаза, забивались в рот.

Метель сгустилась, превратилась в стену белого хаоса.

Буря жила своей жизнью – дикой, неуправляемой, рождённой из отчаяния. Она кружилась, набирала силу, росла, как живое существо. Снежный смерч взметнулся к небу – белый столп, вращающийся, воющий, пожирающий всё вокруг.

Я ничего не видела. Только снег. Только ветер. Только белую пелену, что окутала мир.

И сквозь вой бури – звук.