Книга Чужая невеста для Снежного Волка, страница 78 – Надежда Черпинская

— Смотрю, вы с братом быстро поладили… — хмыкнул Ольвейг. — Значит, я тебе чужой… А его, как я посмотрю, ты и не боишься, и слушаешься… Ладно! Пусть будет так! Оставайся! Через седмицу вернусь и привезу голову того, кто на тебя покушался. И только попробуй мне тогда сказать, что тебе ещё что-то не нравится! Надеюсь, за это время ты не забудешь окончательно, комубрачное обещание дала… Да хранит вас Великий Волк! — язвительно закончил Ольвейг.

После чего картинно откланялся и, набросив плащ, стремительно вышел.

Гулко хлопнула дверь, эхо разлетелось по бесконечным коридорам замка.

Я так и осталась стоять, будто оцепенев, на душе сделалось тревожно и муторно.

Аррден подошёл ближе… От его близости мне и вовсе стало не по себе. Я замерла в ожидании.

Но он просто молча коснулся моей руки, переплёл пальцы, чуть стиснул дрожащую кисть, и его тёплая ладонь без слов сказала мне: «Не бойся! Я с тобой».

* * *

— Как он узнал, что я здесь? — я повернулась к Аррдену, заглянула в хмурое, задумчивое лицо.

Я чувствовала, как меня охватывает неприятная дрожь. Раздражало, что в этот раз виной тому была не волнующая близость ярла, а банальные нервы. Напряжение отпускало, и меня начинало лихорадить.

Вроде бы ничего такого уж страшного не случилось, но я себя ощущала так, словно только что вышла победителем из боя не на жизнь, а на смерть.

Ещё вчера мне так любопытно было посмотреть на своего жениха, а сегодня больше всего на свете я желала бы никогда его не видеть.

Надо попросить Арда через недельку вывесить на воротах замка табличку: «Закрыто. Неприёмный день» или «Вход самовлюблённым придуркамзапрещён».

Надеюсь, раньше этого срока он нас своим визитом не порадует.

Да уж, первое впечатление об Ольвейге у меня сложилось… ну, такое…

Не знаю, что Хельга вообще в нём нашла. Неужели, княжна была настолько глупа, что повелась на его смазливую физиономию и атлетическую фигуру?

Нет, я не спорю, это не так уж мало. Говорят, мужчины любят глазами. Но мы, девочки, тоже растекаемся лужицей от всех этих широких плеч, кубиков пресса, твёрдых подбородков, синих глаз…

Однако никакие бездонные очи не помогут, когда вдруг наткнёшься на такую вот непробиваемую стену эгоизма и нежелания тебя слышать. Ярл Ольвейг вызывал во мне слишком бурное отторжение.

Где-то я, конечно, понимала его негодование — всегда обидно, когда рушатся твои радужные планы. Да и повод для злости и ревности у князя был — ведь брат от него скрыл, что прячет меня в своём замке, а это несколько подозрительно…

Но всё-таки, как взрослый мужчина и правитель, Ольвейг должен был понимать, что в случившемся нет моей вины. А его тон слишком явно намекал, что я чуть ли не нарочно влипла во все эти неприятности.

А ещё было обидно, что он думал лишь о приличиях и том, как бы в глазах гостей не опозориться, и, в отличие от Аррдена, моей безопасностью вовсе не озаботился.

Неудивительно, что Хельгу едва не убили — её жениху было откровенно наплевать, как ярла будет добираться до его замка, лишь бы его никто не напрягал.

А это фразочка: «Только попробуй мне тогда сказать, что тебе ещё что-то не нравится!» — вот же, гад, это он мне ещё грозить будет!

— Сказал, что решил ещё раз проверить окрестности Волчьего леса, — ответил Ард на мой вопрос, отвлекая от собственных тягостных мыслей. — И случайно учуял твой запах там, у дороги, где ты с лошади упала…