Книга Стажер магического сыска 2, страница 23 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Из сумбурных мыслей его выдернул окрик извозчика.

— Тпру, стой, родная. Приехали, ваше благородие.

Дом на улице Пирогова был, возможно, самым непримечательным во всём Парогорске. Трехэтажный серый домик под красной черепичной крышей был и не роскошным особняком местных богатеев, но и далеко не покосившимся бараком возле заводов.

— Ох, волнуюсь я, — сказала старушка и крепко вцепилась в руку Глеба.

— Не переживайте, всё будет хорошо, — отозвался тот.

Собственные слова кольнули совесть, как булавкой. Не стоило раскидываться заверениями, в которых не был уверен на сто процентов, давая ложное чувство спокойствия. Но что было сказать? «Знаете, Светлана Петровна, с вероятностью пятьдесят на пятьдесят, может и произошло что-то ужасное, не могу сказать точно. Не будем исключать, что там труп, готовьтесь»? Пусть несчастная женщина хоть лишнюю минуту проведет в уверенности и спокойствии.

Светлана Петровна и Глеб поднялись на второй этаж дома под литерой «двадцать пять». Дверь была цела, никаких разводов крови на лестничной площадке или следов от топора в деревянном полотне. И то хорошо. Глеб забарабанил в дверь со всей силы.

— Настя? Анастасия? Вы дома? Откройте, полиция!

Тишина. Даже из соседних квартир никто не выглянул. Глеб выждал минуту, напряженно прислушиваясь, но не услышал внутри никакого шороха. Подолбил к соседям, но тоже безрезультатно. То ли и не живет никто, то ли по не позднему ещё времени все на работах. Прислугу, видимо, местные обитатели себе позволить не могли.

— Вы знаете, где сейчас может быть Настя? — спросил Глеб. — Работа, друзья, жених? Что-то ещё?

— Не знаю. Одна она живёт. Искусством этим своим только и живёт, картинами. А с мужчинами она никакой дружбы не водит, она у меня девушка приличная, — сердито закончила старушка и гневно покосилась на Глеба.

Он провёл пальцем по дверной ручке. Тонкий след пыли. Сюда давно не заходили. Или просто в подъезде всегда очень грязно.Никаких эманаций страха, гнева, боли. Ничего такого, что могло бы дать хоть малейший намек на судьбу жильца.

Глеб присел, чиркнул спичкой, попробовал посветить в замочную скважину. Он где-то слышал, что если замок вскрывали отмычкой, внутри можно будет увидеть царапины. Но то ли на взлом никто не покушался, то ли ему не хватило опыта понять. Никакого запаха разложения не чувствовалось. Да если бы и был, то соседи бы уже давно нажаловались. Чертыхнувшись, он потушил обжегшую пальцы спичку. Поднялся.

Что делать дальше? Это в двадцать первом веке можно объявить человека в розыск, чтобы уже через минуту по всем уголкам страны разослали портрет исчезнувшего. Отследить звонки с мобильного телефона, проверять камеры видеонаблюдения. Но сейчас надо иметь дело с техническим прогрессом уровня девятнадцатого века, не смотри, что по улицам пыхтя паром рассекают автомобили.

Что там надо делать по регламенту? Писать протокол, вызывать понятных, слесарей, чтобы вскрывали замок? Или это в реальном мире? А сейчас только ждать перед закрытой дверью, пока соседи вернутся с работы, опрашивать десятки людей. Кто знаком с Анастасией, где работала, куда ходила, с кем общалась? Что видели подозрительного в последние дни? Возвращаться в околоток, запрашивать, нет ли дела на Анастасию? Вызывать кинолога с собакой? Была бы тут Анна Витольдовна, она бы знала, что делать. А сейчас всё на нём. Глеб поморщился, растёр виски.