Книга Насильно твоя, страница 50 – Екатерина Ромеро

— Ненавижу… ненавижу, сволочь! Ненавижу тебя!

— Да я понял. Ненавидь. Похоже, это ты не забыла.

После этого Волк берет еще один стул и, перевернув его спинкой к себе, садится напротив, пронзая меня опасными серыми глазами.

— Значит, так, птичка, слушай меня внимательно. Первое: я буду кормить тебя насильно каждый раз и дальше, либо ты будешь есть сама. Что ты выбираешь?

— Сама. Я буду есть сама.

— Умница. Второе: если ты еще раз набросишься на меня, я сделаю тебе больно. Не потому, что хочу, а потому, что у меня рефлекс на защиту сработает, так что не делай больше попыток воткнуть мне ножницы в горло, идет?

Киваю. Какие у меня шансы против такого? Нулевые просто.

— Хорошо.

— Чудно, — заключает довольно и отвязывает меня, берет на руки и относит на кровать, потому что от долгого сидения в одной позе все мое тело затекло и теперь кажется деревянным.

— Не надо…

Дергаюсь, когда Волк хочет прикоснуться к моей руке, и вижу, как он весь напрягся, поджал губы.

— Извини.

— Я хочу в туалет.

— Иди, конечно.

Кое-как иду освежиться. Плескаю себе холодную воду на лицо, вижу красные отметины на руках и ногах от его самодельной веревки.

Что мне делать, что?! Я не верю Волку, я уже не знаю, чему верить. Если это не наркотики, то зачем Роман беспокоится обо мне, зачем заставляет есть? Неужели я его любимая игрушка или что-то вроде того?

А его первая жена? Она тоже была такой же пленницей, как и я? Я не знаю, ноутбука в комнате больше нет. Конечно же, Волк его забрал. Он все сразу понял, и теперь я одна. У меня нет шанса на спасение.

Когда выползаю из ванной, Волк стоит у окна, сложив крепкие руки в карманы брюк.

— Думаю, у тебя есть вопросы, Илана. Спрашивай,— гГоворит, стоя полубоком ко мне, а я не знаю, с чего начать, все словно выветрилось в одночасье. Хочется задать ему миллион вопросов одновременно и в то же время хочется просто спрятаться под кровать, точно маленькой девочке от монстра.

— Я была твоей рабыней, Роман?

— Нет, ты была моей женой.

— Ты делал мне больно, я плакала под тобой каждый раз, как на том видео?

Мне это важно, одно лишь предположение о том, что, когда я была в браке со зверем, он насиловал меня каждый день, просто выбивает из колеи. Я не могла этого выносить, я бы точно что-то сделала с собой.

Роман достает сигареты и закуривает, глубоко затягивается и смотрит в окно. Напряжен до предела. Я вижу его каменные плечи и, кажется, даже чувствую его злость. Не знаю, правда, на кого он злится. Похоже, на меня.

— Ты плакала подо мной только раз. В ту ночь, когда я тебя похитил. Я хотел насолить твоему отцу. Я не знал тебя тогда, девочка. Я был полон ненависти и желания мести. Я выместил это на тебе. Ты можешь не верить, но больше ты ни разу в постели со мной не плакала, птичка.

Я и не верю. Сказки в моей жизни явно не было, я теперь отчетливо это понимаю. Никакого принца, свадьбы и тому подобного. У меня был только подвал, снимающая камера и ненавидящий меня мужчина.

— За что ты убил свою жену?

— Я ее не убивал! Ее убили наемники.

— Хорошо, за что ты убил моего отца?

— Я его тоже не убивал. Он погиб в пожаре.

— А пожар тоже сам по себе случился? Как у тебя все легко…

— Нет, пожар не сам произошел. Его устроил Быков. Мой бывший одногруппник. Тот же человек, который лишил меня семьи. Я все потерял в один момент, Илана. Все, что у меня было.