Книга Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта, страница 90 – Илана Васина

Если корзину с самым дорогим и ценным товаром — артефактами — я доверила сильнейшему среди нас, Леону, то Марту и мне достались горшочки, расставленные на деревянных лотках с бортиками. Каждый лоток был вырезан мальчиками из легких, найденных в сарае досок.

По краям, ближе к углам, в доске были просверлены аккуратные круглые отверстия, а через них пропущены толстые веревки. Узлы завязаны снизу, чтобы веревки держались прочно, а их свободные концы крепились к длинному ремню, который я перекинула через шею.

Горшочки мы обложили соломой, которая создавала прослойку, необходимую для защиты от тряски. В дороге встречались ямки, к тому же, на ярмарке толкотня – вещь неизбежная, а так мои варенья оказались в безопасности. Все горшки были туго перетянутые плотной тканью, пропитанной воском. На некоторых я ещё нарисовала угольком простенькие узоры – яблочки с листиком, чтобы привлечь внимание покупателей.

Мы продавали пирожки по пять фитшей, а вот горшочки с вареньем и повидлом — по пол сетша. Для начала я давала опробовать повидло на мелко порезанном пироге. Почему-то для здешних жителей стало настоящим открытием, что яблочное повидло отлично подходит для пирогов.

Варенье у нас закончилось первым. Следующими ушли ватрушки. А вот пирожков с капустой, признаться, осталосьс пол корзины, чему я даже обрадовалась. Будет чем перекусить, когда мы доберемся домой! Таким образом, к обеду у нас опустели почти все корзины, и мы направились на соседнюю площадь, где обычно проходили выступления Императора.

Площадь гудит, как огромный улей, воплощая в себе настоящий водоворот красок, звуков и запахов. Шаг за шагом, мы с детьми пробираемся к самому её сердцу. Хотя лоток опустел, у меня до сих пор ноют плечи, но радость от заработка перевешивает усталость.

Я здесь впервые, поэтому не отказываю себе в удовольствии поглазеть по сторонам. Ратуша возвышается посреди площади, точно строгий страж, солидный и надежный, а вокруг здания царит настоящий хаос. Прилавки тут не такие, как на утреннем рынке, где мы торговали. Здесь их гораздо меньше, и каждый украшен с особым тщанием. Ткани пестрят красно-синими узорами, сверкают на солнце лакированные шкатулки, а на одном из столов переливаются зелеными и голубыми оттенками стеклянные флаконы. Над всем этим витает густой аромат трав, перемешанный с горьковатым дымком жаровен.

Музыка льётся откуда-то с центра площади. Несколько музыкантов в ярких одеждах стоят полукругом, выводя зажигательную мелодию на скрипках, лютне и дудочке. Веселые ритмы создают праздничное настроение, и я ловлю себя на том, что пританцовываю, пока иду с Мией за руку. Она увлеченно таращит глазки на уличного акробата неподалеку — тот, кажется, готовится перепрыгнуть через целую пирамиду из бочек!

Я вижу, как малышка вздыхает, глядя на лоток с керамическими фигурками, из которых одна ярко-синяя птица особенно притягивает взгляд. Наверно, от усталости я стала слишком мягкосердной, потому что мой утренний режим «зарабатываем и тратим только на необходимое» внезапно меняется на «ну как тут откажешь детям в маленьких радостях?!»

Собираю вокруг себя своих маленьких помощников, все еще таких непривычных в одетом на них Сераном мороке, и велю каждому выбрать себе что-нибудь в пределах половины серебряной монеты. Кто-то выбирает себе медовые карамельки, кто-то — керамические фигурки или яркие ленточки. Каждый раз, покупая детям милые пустячки, меня кроет радостью от их улыбок.