Книга Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта, страница 91 – Илана Васина

Но в глубине этой радости гнездится зудящее беспокойство. Никак не могу забыть предсказание Лики. Мне то и дело кажется, что в этой толпе чьи-то глазаслишком пристально за нами следят. Я машинально поправляю поясной кошель, тяжело оттягивающий бок, и крепче сжимаю руку Мии.

Пока дети восторженно заглядывают в витрину пекаря, я останавливаюсь, оглядывая площадь. В свете дня она полна жизни, блеска и веселья, но где-то на периферии сознания шевелится мысль: а что, если я упускаю что-то важное?

Я крепко держу Мию за руку, с подозрениям оглядывая толпу. Рядом идут остальные, а Леон замыкает нашу процессию. Точно мама-утка следит, чтобы никто не потерялся. Лика идёт слева от меня. Её рыжие волосы сияют в лучах солнца, как пламя.

Мы движемся в сторону постамента, у подножия Ратуши, где уже выстраиваются императорские гвардейцы в черно-золотых мундирах. Толпа оживляется, слышатся крики: «Да здравствует Император!» и вот наконец он выходит. Высокий, статный, красивый, облачённый в алый плащ, — цвет монархов — расшитый золотыми узорами. Он поднимает руку, призывая к тишине, и площадь замолкает.

В наступившей тишине меня обдаёт странное, ледянящее чувство. Будто ветер вдруг ударил мне в лицо, хотя день теплый и безветренный. Что-то не так. Сердце сжимается в тревоге, я невольно оборачиваюсь.

— Лика… — зову менталистку, и она тут же оборачивается ко мне.

— Меня почему-то трясет, — тихо говорит она. — Тут кто-то из наших, из одаренных… Он странный. Очень растерянный. Точнее, отчаявшийся.

Лика прикрывает глаза, замирает на мгновение — и вдруг широко их распахивает.

— Он там, с краю толпы!

Не сговариваясь, мы с Ликой и всеми детьми начинаем пробираться сквозь толпу. Люди недовольно оглядываются, кто-то фыркает, но я неумолимо шагаю в нужную сторону, а за мной хвостиком следуют дети.

В голове тем временем мелькают мысли, которые никак не могут состыковаться в цельную картинку. Что здесь делает юный маг? Тут, на самом крупном празднике, не должно быть других одаренных детей. Другие — либо живут в Интернате, либо прячут свой дар от родных и близких, всячески избегая больших сборищ народа.

Мальчик, о котором говорила менталистка, сразу бросается в глаза. Сегодня все одеты в праздничные, яркие наряды, а он облачился в серую рубаху, слишком большую для худенького тела. Ему лет пятнадцать. Бледен как полотно, мышцы напряжены, а в кулаке он что-то сжимает. Поймав мой пристальный взгляд, в его глазах мелькает ужас вперемешку с отчанияем, мальчик кривит губы, точно пытаясь выкрикнуть что-то.

Своей мимикой мальчик напоминает мою племяшку с ДЦП, душа которой оказалось запертой в непослушное тело. Его рука медленно поднимается, словно преодолевая невидимые путы, стягивающие его движения, и я замечаю в ней метательный нож.Когда острое лезвие отбрасывает солнечный блик, меня обжигает холодным страхом. Не понимаю... Не собирается же он кидать нож с такого расстояние в Императора?! Я, машинально загородив собою Мию, выдыхаю:

— Лика!

Но девочка уже действует. Она замирает, её взгляд буквально прожигает юного незнакомца, движения которого тут же замедляются, будто воздух мигом стал густым, липким. Рука с ножом дрожит в полувзмахе. Мальчик тяжело дышит, глаза полны ужаса, растерянности, но теперь он стоит неподвижно, словно живая статуя, дрожащая от напряжения.