Книга Крепостная, страница 25 – Марьяна Брай

— Пропускайте лекаря, - все так же спокойно заявил хозяин.

Мужики вышли, и в комнату вошел тонкий, как жердь мужчина лет шестидесяти. Несмотря на то, что вид он имел заспанный, одет был как на воскресный променад. Присмотревшись, поняла, что китель военный, а значит, лекарь сей прибыл из военной части.

— Выехать велела в ночь. Расстроена была сильно. Но приказала гнать. По дороге сразу и случилось, - Осип рассказывал, казалось, спокойно, но в голосе его слышался страх. – Ругалась, голосила, а потом как будто сдулась. Лицо скривилось, осела на диване как квашня. Домчали впервые за шесть часов!

— Апоплекси-ческий удар, не иначе, - лекарь стоял спиной к нам, забившимся в угол возле окна. Но я видела, что он осмотрел лицо нашей хозяйки. Потом поднял руку, и та плетью свалилась на кровать.

— И долго это… лечить? – голос хозяина все еще был собран, но дыхание сбивалось. Видимо, тяжело ему дался этот путь. Но, к его чести, мужчина не впал в истерику, не угрожал, не мешал врачу.

— Это… - доктор отошел от постели Домны и обратился к Осипу: – Это может пройти само,и тогда Домна Пална останется в кровати до конца своих дней. Или же, - он стал говорить еще тише, - она не переживет сия удара.

В комнате вдруг стало тихо. Слышно было, как в гостиной тикают большие напольные ходики.

— Кто всего ближе к барыне? – лекарь обернулся и, увидев нас, стал переводить взгляд то на одну, то на другую.

— Надежда. Она была с ней все время, - ответил Осип Германович, и я, наконец, оторвала взгляд от поплывшего лица хозяйки и уставилась на хозяина.

— Да, я, - ответила, но в голове было только одно: «домчали за шесть часов». В наше время не нужно быть неврологом, чтобы знать о «золотом часе», о скорой терапии и медикаментах. А тут о них ничего и не слышали еще.

— Присмотрите за Домной Палной. Мы с Осипом Германычем чаю выпьем, - спокойно и с улыбкой сказал доктор и вывел барина.

— Нюрка чайник уже сготовила. Я с тобой остануся, Надя. Гляди, как ее перекочевряжило, - Глаша так и стояла на одном месте с выпученными глазами.

— Барыня, - обратилась я к хозяйке, расстегивая пуговицы на блузке, - Домна, посмотри на меня! – почти приказала я.

— Ты чего? Потише! Она ить тебе припомнит это! – Глаша неслышно подошла сзади.

Я взяла руку хозяйки и, подняв палец, чтобы Глаша помолчала, отсчитала пульс.

— Ничего она уже не припомнит, подруга, - я села рядом с Домной на кровати. - Непонятно, как она вообще доехала эти шесть часов.

— Неужто кончается?

— Кончается, - я посмотрела в полуоткрытые глаза Домны, подняла веко. Ничего хорошего я не увидела и там.

— Надо за попом послать, - прошептала Глаша.

— А что ты им скажешь? Что точно знаешь, что она умирает? – я пожалела, что проговорила свои мысли при девушке вслух.

— Ну… не хорошо отходить без попа, Надьк. Хоть она и была нехорошей да злющей, а не хорошо! – в голосе моей товарки появились те самые завывающие нотки.

— Ладно, сиди тут. Я сама что-нибудь им скажу, - я встала и пошла к двери. Когда оглянулась, Глаша стояла за моей спиной.

— Ни за что тут не останусь. Страшная она, как сама смерть!

— Ладно, за дверью постой, тут, в коридоре, - я оставила Глашу и тихо пошла в гостиную.

— И чего она так отреагировала, Осип Германыч? Давно уже эти слухи ходят, и многих приглашали уже в коллегию. И со многими обсуждали, как поступать с крепостными, - голослекаря был спокоен и даже несколько ленив. - Все идет к одному…