Книга Крепостная, страница 89 – Марьяна Брай

Петр же явно был напуган, но уходить не спешил.

Как только Осип сел с ними за стол и указал Нюре налить им наливки, я вышла. Бабы в этом деле не шибко нравились крестьянам. Одно дело: показать, куда идти, а другое – за столом совет вести.

Прабабка моя, царствие ей небесное, умной женщиной была и нам с сестрами рассказывала о временах, пережитых и описанных ее бабкой. И только сейчас я понимала, что старушка хоть и не узнавала нас в последние годы жизни, а вот рассказы из детства помнила твёрдо. А уж свою молодость, те перипетии, что сама застала,она описывала очень красочно. И я не по книгам знала о первых годах после отмены крепостного права. Как голодно было, как много работать приходилось и как дети умирали в деревнях десятками.

Может, в семейных делах Осип и дурак, но в том, что касалось его ответственности, он был мудр и человеколюбив. Тут он все решит сам и получше любого политика. Потому что хозяйственник, да и вышел не из князей: беды людские знает.

Когда ушли мужики, я вышла из комнаты и встала за шторкой перед гостиной.

— И чего ты с ними церемонишься? Вызвал голову, и пусть разгоняет, - бравада вернулась к Петру, как только он остался наедине с отцом.

— Иди, Петя, иди, не голоси тут. Толку от твоего голосу… Я бы в два раза снизил платежи их годовые. Тогда бы люди не разбежались по городам, да в работники не торопились. И свое бы обрабатывали, и наше…

— Не наше, а мое, батюшка, - каким-то совершенно театральным голосом заявил Петр.

И я услышала, как под ним скрипнул стул.

— Твое и правда, а люди мои. Я с ними тут столько лет живу… каждого, почитай, знаю. Лучше, чем тебя. Потому что все, что у тебя есть, они своими руками заработали. Не ты сам, Петя, а они. И теперь, когда беда в их дома постучалась, стоять и смотреть нельзя!

Звякнул графин. Видимо, Осип налил наливку.

— Разбалуешь их, потом проблем не оберешься. Продам земли. Пусть новый хозяин с ними спорит да лл-лясы точит, - прошипел Петр.

Решив, что на сегодня достаточно, я ушла в комнату. Через несколько минут за мной пришла Нюра и позвала на кухню, не объяснив, что к чему.

Евгения я там увидеть не ожидала!

— Добрый вечер, Надежда, - Евгений подскочил с табурета, стоящего прямо у входа. - Я-аа все никак вас застать не мог…

— Добрый вечер, Евгений. Давайте выйдем, чтобы здесь не мешать, - я отступила назад на крыльцо, чтобы дать мужчине выйти.

— Извиниться хотел… - как только закрылась дверь в избу-кухню, он замешкался. Я заметила, как мечется его взгляд.

— За что? Ничего дурного вы не совершили, - я пошагала к речке, поглядывая на окна гостиной. Да, я не хотела сейчас увидеть Петра.

— Вам сказали, наверное, что я приходил…

— Да. И про вашу встречу с молодым барином, - я куталась не от холода, а от желания отгородиться ото всех этих проблем, злословия и попыток объясниться.

— Он плохо говорил о вас, Надя, - я услышала, что его шаги затихли, и обернулась. Мужчина остановился и смотрел на меня.

— Собака лает, караван идет, - я улыбнулась ему и сделала пару шагов назад, чтобы оказаться рядом. – У вас в имении все спокойно, Евгений Фомич?

— У меня нет крепостных, - Евгений растерялся от этого вопроса и как будто даже обрадовался перемене темы. – При доме четыре человека, но они вольные. Мне не с руки было вести в Верхнеуральск людей. Нанял здесь. Я пришел и за этим. Городской глава Никита Ефремович за последние дни сдал сильно, и мне самому приходится ездить по усадьбам, где люди шум поднимают.