Книга Барышня-служанка, страница 16 – Елена Княжинская

– Не знал, что вы любите, – произнес Владимир. Мне показалось, даже немного смутился, – взял все.

– Спасибо!

Я улыбнулась ему, достала одно из пирожных, откусила. Воздушный бисквит в сочетании с нежным творожным кремом и какими-то оранжевыми ягодками, названия которых я не знала, таял во рту. Ничего вкуснее я в жизни не пробовала. Может быть, дело было даже не в сладостях, а в человеке, который принес их? Его слова, его поступки растрогали меня до глубины души. Владимир оставался для меня загадкой, таинственной книгой, написанной на незнакомом языке, недоступной и оттого более желанной. Зато собственные чувства я понимала прекрасно. Я пропала, влюбилась окончательно и бесповоротно в собственного мужа. Робко надеялась, что он пусть не сразу, но ответит мне взаимностью. Может быть, будет ив моей жизни сказка? Не такая, как в книгах, а та, которую я сама напишу.

Не знаю, как так получилось, но дорогой я задремала. Размеренное покачивание экипажа, стук колес убаюкали меня. Наверно, события последних суток не прошли даром. Организм потребовал отдыха.

Спала бы и дальше, если бы извозчик не остановил лошадей. Я открыла глаза и обнаружила Владимира рядом с собой. Моя голова покоилась у него на плече. На коленях лежала коробка с пирожными.

– Приехали, – произнес Чарторыйский, то ли заметив, то ли почувствовав, что я проснулась. – Идемте, посмотрим, какое наследство мне оставил родитель.

Я уловила нотки пренебрежения в его голосе. Видимо, с отцом их связывали не слишком близкие отношения. Знакомо. Не стала заострять на этом внимание. Мне любопытно было посмотреть на дом Владимира. Конечно, было бы лучше, окажись этот дом жилым. Увидев его собственными глазами, я смогла бы лучше понять его хозяина, но что есть, то есть.

Чарторыйский первый покинул экипаж. Я, было, собралась последовать за ним, даже встала, но так и не решилась сделать последний шаг. Как выйти, когда тут столько снега намело, что даже дороги не видно? Одни ели торчали из сугробов, распушив голубые и зеленые колючие лапы. Местность выглядела запущенной. Здесь давно никто не бывал и к нашему приезду не готовился. Значит, слуг в доме нет. Может быть, мой супруг решил меня испытать, проверить. Ну-ну, пусть попробует. Эх, не бывал он в моей деревне в три двора, не не видел, какие мы строили в детстве горки и крепости. Я смотрела по сторонам и понимала, что именно в таком месте хотела бы жить: тихо, в стороне от дороги, но не совсем на отшибе. Если обернуться, что я и сделала, заглянув через плечо мужа, то можно увидеть соседние дома и даже лавки в отдалении.

Владимир, стоя по колено в снегу, осмотрелся, кивнул каким-то своим мыслям и попросил меня подать ему саквояж и подождать. Получив вещи, обошел карету, какое-то время повозился сзади и продолжил путь. Я прикрыла дверь и прильнула к противоположному окну. Должна же я знать, что задумал мой супруг. Его самого упустила из поля зрения. Зато отчетливо видела двухэтажный деревянный дом, не особняк, но и не лачугу. Мало ли, вдруг мне, как героине известной сказки, предстояло бы жить в хижине? Чарторыйский же, как я успела заметить, ценилкомфорт.

– Катерина… Семеновна, – позвал он, – не будем задерживать извозчика. Идемте.