Книга НИИ ядерной магии. Том 3, страница 267 – Анна Гращенко

А Красибор… Что ж, пусть Красибор и полюбил магию больше кого бы то ни было и даже больше себя самого, даром тяготился и был рад от него избавиться хотя бы на время и хотя бы с единственной девушкой. Которую упустил, несмотря на всю магическую поддержку, что у него была. Красибор думал, что проявил разумность и честность, проявил любовь, позволив Фиме самой принимать решения, но в глазах магии он показал лишь слабость и пошёл наперекор её желаниям.

И только Роман ни разу в своей Чуйке не сомневался, даже если она велела ему делать безумные вещи. Единожды хотел воспротивиться да удержался, готовый передать в руки магии своё тело вместе с волей. Его и собственная смерть не испугала, настолько крепка была вера в то, что говоритему Чуйка. Все его решения и действия – большие и маленькие – вели сюда, к этому моменту, когда он отдастся Чуйке полностью, каждой клеточкой своего существа, с таким открытым сердцем, что магия сможет обрести плоть и поговорить, наконец, со своими оглохшими и ослепшими детьми.

– Мы слушаем, – сказал Красибор.

Не-Роман довольно хмыкнул и заговорил громче прежнего. Слушая его слова, магические звери, что ожидали в лесу, вышли на поляну. Они то исчезали и появлялись в другом месте, то становились ярче и отчётливей. Одни слушали молча, другие издавали свои природные звуки, били копытами и лапами по земле, рыли почву, выкорчёвывая растения, задирали головы и выли.

– Как прежде не будет. Мой народ измельчал, ослаб, любовь ко мне утихла. Это наполняет моё сердце невиданной грустью, но пока есть те, кто любит меня по-прежнему, наравне с грустью я буду испытывать и радость. Однако мои дети, как и любые прочие, без контроля и опеки совершают то, чего допускать никак нельзя. И я вынуждена винить в этом тебя, моя милая Хытр. Поскольку доверила тебе моих детей, а ты не уследила.

Не-Роман повернул голову, бросив на хрустальную деву короткий взгляд и, прежде чем та успела сказать ещё что-то в своё оправдание, нажал на спусковой крючок своего оружия. Раздался хлопок, и через мгновение все, даже Жанна, ослепли от жгуче-яркой вспышки. Сияние оказалось таким сильным, что даже через сомкнутые веки глазам было больно, а облегчение пришло только после того, как Красибор повторно наложил на всех заклинание теней. Стоило открыть глаза, показалось, что они тонут в сияющей жидкости, и дышать им совершенно нечем. Перламутровых магических частиц парило так много, что страшно было сделать вдох – каждый страшился, что, попав в лёгкие, эти частички поведут себя как пыль голубого асбеста: нанесут лёгким и сосудам миллионы ран, которые не смогут затянуться уже никогда.

– Возвращайся ко мне, Хытр, дочь моя, – сказал не-Роман своим новым чрезвычайно высоким голосом, и на поляну резко вернулся кислород.

Перламутровые частички вгрызались в землю и исчезали в ней, будто вода впитывалась в засушливую почву, много месяцев не видавшую дождя.

– Вот так просто? – с недоверием спросил Александр одними губами, но магия всё равно его услышала.

– Да, мой любимый собеседник, так просто.Хытр была прекрасной дочерью мне, она исполняла мою волю, как свою собственную, но не прошла своё последнее испытание – испытание временем. Я не могу винить её – всё же она начала свой путь как человек и должна была закончить его так же, но не пожелала этого.