Онлайн книга «Дни гнева, дни любви»
|
Никого в Труа я не знала, значит, некого было просить о помощи. Купить экипаж? Это ужасная морока, не говоря уже о том, что у меня денег не хватит на все это. Может быть, попробовать пешком? Но ведь тогда я точно не прибуду вовремя. Труа был небольшим городом, но чистым и уютным. Я зашла в маленькую кофейню и заказала чашку кофе. Настроение у меня было мрачное. Похоже, в Тюильри не удастся возвратиться с победой… Я подняла голову. К стойке подошел юноша лет семнадцати в черном опрятном сюртуке. – Фунт изюма, пожалуйста, – сказал он приказчику. – Что, господин Роземийи уезжает? – Да. Уже заложили экипаж. – Свадебное путешествие? – Да, мадам Патриция сначала навестит тетку в Безансоне, а уж потом они поедут в Альпы. Юноша взял пакет с изюмом и вышел из кафе. Я медленно встала из-за стола. Что я слышала? То, что некий господин едет в Безансон. Да ведь это то, что мне нужно! Не допив горячий кофе и бросив на прилавок монету, я выбежала за порог. – Сударь! – воскликнула я. – Эй, сударь, подождите! Юноша остановился. Я подбежала, задыхаясь от волнения. – Я слышала, ваш хозяин едет в Безансон? – Он не мой хозяин, а мой дядя, сударыня. – Я так и подумала. Не мог бы ваш дядя взять с собой меня? Дело в том, что дилижанс уже ушел и придет только завтра, а мне нужно ехать уже сейчас, как можно ско… Я не успела ясно объясниться. Юноша окинул меня холодным взглядом. – Мой дядя вас не подвезет, сударыня. – Почему? – Потому, что его коляска – не дилижанс. – Но вы не понимаете, как это важно! Ну, я умоляю вас, сударь! Вы не представляете, что от этого зависит. Если сегодня я не попаду в Безансон… – Я не знаю, какие у вас дела в этом городе. Я лишь вижу, что ваши приставания крайне нелепы. Сдерживая раздражение, я посмотрела на собеседника. Что он за человек, такой холодный и бесчувственный? Ведь на вид ему так мало лет! И этот сопляк разговаривает со мной так, будто я его кухарка! – Я хорошо понимаю, что моя просьба неожиданна, – сказала я. – Но я не думаю, что этого основания достаточно, чтобы отказать в помощи женщине. – Женщине? – переспросил он. – Поистине, эти буржуа совсем обнаглели. Мой дядя дворянин и не возит в карете буржуазок. – Буржуазок! – повторила я пораженно. – Да вы хоть зна… Я вовремя прикусила язык, хотя и сгорала от желания осадить этого мальчишку, сообщив, кто я. Мне много чего хотелось ему сказать. Но юноша, к счастью, повернулся и зашагал прочь, лишив меня возможности что-либо высказать. Итак, свои же дворяне мне отказали. Господи, ведь это именно те, ради которых я еду в Швейцарию… Положение оставалось отчаянным. Я подумала было, не поговорить ли с господином Роземийи лично, но потом решила, что если уж племянник так высокомерен, то дядя и подавно. К тому же речь шла о свадебном путешествии – кто захочет в такой ситуации брать в коляску лишнего пассажира? Тем не менее я упрямо пошла вслед за юношей. В конце концов это было единственное, что я могла сделать. Он вошел в дом номер двенадцать на улице Бак. Во дворе стояла коляска, запряженная тройкой лошадей. Вид у коляски был не особенно блестящий. К крыше был прилажен всего один чемодан. Спустя пять минут из дома вышел высокий худой господин, чопорный, с сухим желтым лицом. С ним была женщина лет тридцати и тот самый юноша. – Сообщите нам, когда приедете в Безансон, мадам, – сказал юноша. – Разумеется, Пьер. Я сразу сделаю это. Она села в коляску с закрытым верхом. Я даже заметила, как мужчина поцеловал ее. Я подумала, что будет очень несправедливо, если они все же поедут в Безансон, а я нет. Ведь мне в любом случае Безансон нужнее, чем им. Коляска медленно выехала за ворота и покатила по дороге. Нет, я буду просто глупа, если упущу такой случай! Мне было довольно легко догнать коляску. Я шла следом за ней, пока она не выехала на большую дорогу, за заставой. А затем на ходу уселась на запятки – так, как это делают мальчишки. Мой маневр остался незамеченным. И я, выехав, наконец, в первом часу дня из Труа, твердо знала, что никакая сила не заставит меня покинуть только что занятое место. 6 Была полночь, когда я столь необычным образом прибыла в Безансон. Дыша на замерзшие пальцы, чтобы хоть немного согреть их, я соскочила с запяток, очень сомневаясь в том, что мои одеревеневшие ноги смогут ходить. Последние несколько часов я их почти не чувствовала. И правда – они у меня подогнулись в тот первый миг, когда я ступила на землю. Луна еще не взошла, и было очень темно. Лишь масляный фонарь горел у входа в дом. Ленивый старый привратник не спешил открывать ворота. Супруги, с которыми я все время ехала, прошли в дом, а старик отправился на поиски конюха, который должен был заняться лошадьми. Я стояла в нерешительности, не зная, что мне делать. Я опаздывала, а ведь Безансон был вовсе не конечным пунктом моего путешествия. Как следовало поступить? Я видела неподалеку освещенные окна постоялого двора и пошла туда, намереваясь найти там лошадь. Сонный трактирщик покачал головой. – Все лошади чужие. Могу предложить ночлег и ужин. – Да-да, – сказала я растерянно. От теплой постели и ужина я бы не отказалась, но утром мне надо было быть в Понтарлье. Я вернулась к тому дому, куда ушли новобрачные. Меня охватили раздумья. Я видела, что лошади еще не были выпряжены из коляски. Уставшие, они даже не всхрапывали. Оглянувшись по сторонам, я решительно подошла к лошадям. Выпрягать их мне еще ни разу не приходилось, к тому же я ужасно боялась, что лошадь фыркнет или, чего доброго, заржет. Но животное, словно радуясь освобождению, лишь довольно прядало ушами. Это называется конокрадством, подумала я. Да, именно так. Если кто-то застанет меня, мне не поздоровится. Не говоря уже о том, какой это будет стыд. От волнения и страха пальцы у меня дрожали, я едва справилась с упряжью и облегченно вздохнула, покончив с этим занятием. – Ну, все… Я взяла лошадь под уздцы и, тихо уговаривая, повела к воротам. – Молчи, пожалуйста, молчи, – просила я. Только скрывшись за углом улицы, я поняла, что дело обошлось. Я, конечно, поступила не самым лучшим образом, но, видит Бог, иного выхода у меня не было. Идти пешком в Понтарлье? Нет, это было совершенно невозможно. |