Онлайн книга «Сволочь ненаглядная»
|
Солянка! Единственная вещь, которую в нашем всеядном доме никто и в рот не возьмет. Вообще мы не привередливы и с одинаковым азартом уничтожаем домашние пироги и покупные пельмени. Но сочетание кислой капусты, сосисок и томат-пасты вызывает у всех только одни слова – спасибо, не хочется. Сгоряча я хотела вытряхнуть «угощение» в помойку, но потом передумала. Может, Катя попробует выяснить у гостей, на сколько те приехали! К моменту ужина я уже владела малоутешительной информацией. Во-первых, Катюня вспомнила про милое семейство. – Люся – медсестра в реанимации, – тихо прошептала она, моя руки. – Я ей и впрямь сказала: будете в Москве, заходите. – И адрес дала! Катя молча кивнула. В ходе ужина выяснилось, что семейство прибыло «не надолго». – Недели на три, не больше, – пояснила Люся, – хотим девочкам столицу показать, кой-чего купить, ну и в театры походить, в музеи, на выставки. – Хорошо москвичам, – вступил в разговор Иван, – столько культурных заведений, а у нас… И он стал быстро поедать солянку. Я встала из-за стола, так и не прикоснувшись к угощению. Культурные заведения! Да бедные столичные жители туда и не ходят, хорошо, если после тяжелого рабочего дня остаются силы на телевизор. – Что на ужин? – закричал из коридора Сережка. – Надеюсь, котлеты? Влетев в кухню и увидев солянку, он скорчил недовольную мину и пробормотал: – Ну, Лампец, сколько раз… – Знакомься, Сереженька, – быстро перебила его я. – Это наши гости из Кемерово, кстати, ужин готовила Люся. – Очень рад, – сбавил тон парень и попросил: – Мне бы чаю, есть не хочется. Ни Катя, ни Кирюша, ни Юля тоже не прикоснулись к сосискам, засунутым в капусту. Впрочем, приехавшее семейство съело почти все. Остатки Люся выложила на блюдечко и дала болонке. – Она обожает солянку. Потом все разбрелись по комнатам, а в «пищеблоке» остались только я и Муму, меланхолично жующая ужин. – Помочь? – предложила Катя, отчаянно зевая. – Ладно, справлюсь. Гора тарелок постепенно перекочевала из мойки в сушку. Нет, ну до чего противная еда, даже мыть посуду неприятно. Тут до уха долетели странные, булькающие звуки. Я обернулась. Несчастная болонка стояла у холодильника, наклонив кудлатую голову. – Эй, дорогуша, что с тобой? Муму напряглась и выдала назад только что сожранный ужин. Маленькое тельце собачки дрожало, пушистый хвостик безвольно повис, ушки прижались, а шерстка взъерошилась. – Ну, бедолага, – вздохнула я, убирая малоаппетитную кучку, – тоже терпеть не можешь солянку, очень хорошо тебя понимаю. На мой взгляд, подобное блюдо и пробовать не стоило. Муму подняла хвостик и робко замахала им. Я погладила собачку. Она, в конце концов, ни в чем не виновата. * * * Едва часы показали десять, как я начала трезвонить в квартиру на Новокисловском. Но дверь опять никто не открывал. Небось хозяйка спит. Подергав за ручку и стукнув для порядка пару раз ногой в филенку, я достала сигареты и уселась на подоконник. Надо было прийти пораньше, с чего это я решила, будто Регина станет дрыхнуть полдня. Девчонка небось давным-давно в клубе Горбунова, и мне опять придется ехать туда. Сигарета как-то странно пахла, словно тлеющая тряпка. Я подергала носом. Вообще я курю недавно и делаю это не слишком правильно. Люди вдыхают дым, а я – глотаю. Все попытки научиться обращаться с сигаретами правильно пошли прахом. Моментально начинается жуткий, раздирающий кашель. Зато «проглоченный» дым вызывает чувство умиротворения. Причем ментоловое курево нравится мне больше всего, и сейчас я курю именно его. Так откуда чад? Не успела я задаться вопросом, как из замочной скважины квартиры Регины выползла тоненькая синяя струйка дыма. Быстрее молнии я подлетела к соседней двери и позвонила. – Что надо? – прохрипел мужик в несвежей футболке. – Пожар начался? – Именно пожар! – завопила я. – Регина горит! Мужчина дернул носом и кинулся к телефону. Не прошло и пяти минут, как во дворе взвыли сирены, и на лестничной клетке появились несколько парней в касках с какими-то палками в руках и ящиками за спиной. Действовали они четко и слаженно. Дверь была выбита в мгновение ока, и клубы темно-синего цвета вырвались на лестницу. Мы с мужиком закашлялись. – Посторонись, – велел один из бойцов, таща нечто оранжевое, – не театр, чего уставились. Но мы с полураздетым парнем только поднялись вверх на несколько ступенек, наблюдая за суетой. – Леша, – проговорил мужик. – Да? – не поняла я. – Зовут меня так, – пояснил сосед и прибавил: – Ну, спасибо тебе, неровен час все бы сгорели. Вот ведь шалава. Напилась небось. – Она злоупотребляла? – Сколько раз на карачках приползала, – вздохнул Леша. – Третьего дня еду, а Регина стоит, качается, ключом в скважину попасть не может – тырк, тырк… Я уж и чаю попил, и поужинал, понес ведро, а она все тычется, да мимо. Ну взял я ключик и открыл. И ведь что странно, явно в стельку нажралась, а запаха никакого. Небось антиполицаем заела. Или наркотиками накачалась. Но не успела я озвучить пришедшую в голову мысль, как один из бойцов, выйдя на лестничную клетку, сухо спросил: – Хозяйку знает кто? – Да, – поспешила ответить я, – а что? Регина Плотникова, манекенщица из агентства «Силуэт», она сейчас, скорей всего, в Доме культуры Горбунова, на фестивале боди-арт. – Останьтесь до приезда милиции, – велел парень, – показания дадите. – Зачем? – удивилась я. Пожарный поманил меня пальцем: – Идите сюда. Недоумевая, я двинулась за ним. Квартира оказалась двухкомнатной, огонь затронул только спальню, коридор и гостиная, мимо которой мы прошли, были почти не тронуты, только всюду копоть и неприятный запах. Спальня же черным-черна, особенно странно выглядела кровать с обгоревшим постельным бельем. Несколько пожарных сматывало в кольцо брезентовую ленту. – Опознать можете? – спросил парень. – Кого? |