Онлайн книга «Прогулки по крышам»
Игорь медленно, с усилием, отжался ладонями от стола. Прошел мимо молчавшей комиссии. Осторожно прикрыл за собой дверь. – Игорь… Он резко обернулся. – Что?! Шрюдер успел поставить щит – лишь синим заискрило. Лицо начальника СКМ казалось каменным. Игорь опустил вскинутые руки, засунул их под мышки – от греха подальше. Привалился к стене. Его трясло. – Прости, Генрих. Шрюдер постоял и прислонился рядом. Вздохнул. – Игорь, я рано, слишком рано отозвал тебя из отпуска. Это моя вина. Игорь поморщился. – Да не в том дело… – И в этом тоже. Послушай, СКМ – мое детище. После всего, что… случилось, мне, видимо, придется уйти. – Тебя снимают? – Не в этом дело, – сказал Шрюдер в свою очередь. – Знаешь, я тоже испытываю огромное желание свалить все на временное умопомрачение Андрэ, вызванное… э-э-э… неумышленно, конечно, твоей подопечной… – Знаешь что!.. – Знаю-знаю. Это гораздо легче, чем принять то, что кто-то из твоих давних соратников стал тем… с кем мы всегда боролись. Гораздо легче, чем признать, что у твоего… детища что-то не так. И видимо, давно, давно не так. – Он надавил пальцами на воспаленные глаза. Игорь мог бы сказать все, что полагается говорить в таких случаях: это не твоя вина, кто же знал, за всеми не уследишь… Промолчал. Шрюдер отнял руки и заметил – более оживленно: – Между прочим, когда ты добивался кураторства над Мортимер, ты именно такие меры и предлагал: строгий надзор, охрана… Что ты сейчас так возмущаешься? Игорь еле повел плечом – нечем крыть. Просто нечем. Генрих щурил светлые зоркие глаза. – Что, Ловец? И каково оно? Игорь молча смотрел на него. – Быть приобщенным к воспитанию новой Мортимер? Стоять, так сказать, у истоков? Щекочет нервы, а? – Ага, – буркнул Игорь. – Щекочет. Прямо хоть вагон «памперсов» заказывай. Ладно, начальник, хватит заниматься психоанализом. Говори, что со мной делать будешь. – Отпуск по болезни у тебя еще три месяца? Вот и гуляй. Гуляй. К лекарю и психологу ежедневно. Чтобы не было таких вот… – Шрюдер поскреб ногтем оплавившуюся табличку на двери. – А вы, значит, тем временем… – Игорь широким жестом показал на дверь. – А мы, значит, тем временем, – Шрюдер повторил его жест, – займемся развалом СКМ. – Генрих… – Убирайся, пока я тебя не засудил за покушение на жизнь… пока что главы СКМ. Кстати, Игорь, что-то не припоминаю у тебя такой магии. Где позаимствовал? Игорь набрал воздуха, Шрюдер поглядел и поспешно замахал на него руками: – Нет! Молчи, молчи пока! Хватит мне уже головной боли. С этой бы расхлебаться. * * * – А он красивый, правда? Они сидели на солнечном подоконнике в палате Славяна. Агата вслед за задумчивой Стефи поглядела на Димитрова. Кажется, трагическая бледность придала ему интересности в глазах подруги. – Ну… да. – А ты знаешь, что он на тебя запал? – спросила Стефани неожиданно. Агата открыла рот. Стефи махнула рукой: – Ой, да не грузись, он на всех новеньких девчонок клюет! Да и вообще у него никаких шансов! У тебя ведь Игорь есть. – Ну, в общем, есть… – промямлила Агата. А что тут еще скажешь? – А Славян нас слышит? – Не знаю. Говорят, слышит. Только понимает или нет… Мама Славяна меняла воду в цветах. – А что, разве он цветы любит? – Просто ей самой приятно… Димитрова, оказывается, прекрасно слышала, как они шепчутся. Обернулась с улыбкой: – Терпеть не может! Вот я и надеюсь, что однажды он разозлится и скажет: «Ты зачем их мне притащила?» Все, девочки, спасибо, что пришли! У нас начинаются банные процедуры. Молодых леди в таких случаях просят удалиться. Они слезли с подоконника. – Пока, Славян! – Мы забежим еще завтра, Славка! До свидания. Агата задержалась на пороге. Очень хотелось, чтобы Димитров как-нибудь показал, что услышал их: ну там дыхание изменилось, голову повернул, пошевелил рукой… Все оставалось по-прежнему. * * * Игорь проводил взглядом всхлипывающую Димитрову – медсестра вела ее, приобняв, говорила что-то утешающее. – Что случилось? Дежурный целитель взглянул на него мельком: – Вы кто, родственник? А, это вы… Мы сказали – им надо готовиться. – Готовиться? – Да. Мы собирали консилиум, приглашали врачей… – В голосе дежурного прозвучало отвращение. Целители и врачи обоюдно считали друг друга шарлатанами. Что, впрочем, не мешало им сотрудничать в сложных случаях. – У них тоже нет таких наработок. – Доноры… Целитель отмахнулся. – Доноров даже избыток. Мальчик просто отказывается жить, понимаете? Сам. Совсем вы озверели в своей СКМ! Возразить было нечего. Игорь повернулся уйти – и спохватился. – Скажите, а дети его сегодня навещали? – Дети? – рассеянно спросил целитель. – Да они тут каждый день вертятся. – А девочка? Такая высокая, худенькая? В очках? – Агата? Была. Она, наверное, его подружка? – Она могла слышать ваш разговор с матерью Славяна? – Разговор? – Целитель подумал. – Да, могла. Точно, слышала. Как раз заглядывала в палату, когда мы говорили. А… Он увидел спину удалявшегося Ловца. Игорь на ходу вытаскивал сотовый, ругаясь на цеплявшийся карман. – Лидия? Это Келдыш. Ваша внучка дома? Точно? Боюсь, у нас проблемы… * * * – У вашей внучки мазохистский склад ума. Не знаю, вы ее такой воспитали или это у нее от природы, но она считает себя ответственной за все, что вокруг нее происходит. – И вам бы стоило этому поучиться, Ловец! – огрызнулась Лидия. – Ответственности. Келдыш только глянул на нее и продолжил кружить по комнате. – Макс, на наше счастье, потихоньку выкарабкивается. А мальчишка гибнет. Что мы с этим можем сделать? – Игорь, – устало сказал Шрюдер. – Во всех странах тайно или явно проводятся эксперименты с… казненными. Результаты нулевые. У СКМ практически неограниченные ресурсы в лекарствах, специалистах, исследованиях. И все это мы предоставили целителям. Что, ну что еще можно сделать? «Малый совет», как про себя окрестил его Келдыш, собрался в доме Мортимер. Двери плотно прикрыты, да еще и мадам наложила заклинание бесшумности. Опасались разбудить Агату – если та спала. В ее спальне наверху, во всяком случае, было темно и тихо. |