Онлайн книга «Квазимодо на шпильках»
|
– Вы садитесь, дорогая моя, – суетилась Нина Ивановна, – сейчас Петр Леонидович выйдет. Ах, он такой стеснительный, прямо до смешного! Пойду его потороплю, небось галстук выбирает. С этими словами она убежала. Я осталась одна и уставилась на буфет. Вон тот пузатый чайник Нина Ивановна привезла из Средней Азии, а стоящий рядом с ним сервиз «Мадонна» прибыл из Германии, где служил супруг председательницы. …Однако жених заставляет себя ждать. Тут раздался звонок, потом голоса: – Пришла чуть раньше, не страшно? – спросил кто-то. – Мы договаривались на полдесятого, но закончила работу… – Ничего, ничего, – запела Нина Ивановна, – сейчас вам тапочки принесу. Через секунду хозяйка влетела в гостиную и зашептала: – Вот принес черт! Это моя дальняя родственница, седьмая вода на киселе! Набилась в гости, поболтать ей охота. Ну что за люди! Предупредила же, не раньше чем в девять тридцать. Нет! Приперлась без пятнадцати восемь! Совсем без понятия! Вот что, Евлампия Андреевна, вы ей не дай бог про сватовство не сболтните. Такая противная баба! Прямо беда! Я скажу, что вы моя… э… подруга! Идет? – Конечно, – кивнула я, – мне самой не слишком хочется объясняться с посторонними. – Вот и чудесно! – просияла Нина Ивановна. – Сейчас Петр Леонидович оденется, попьем чайку, ненавязчиво познакомимся! Резко повернувшись, она убежала и спустя мгновение вернулась, толкая перед собой женщину лет пятидесяти, в ярко-красном костюме. – Знакомьтесь, это Кирочка. Кира Григорьевна, разрешите представить вам мою лучшую подругу Евлампию Андреевну. – Здравствуйте, – церемонно произнесла вошедшая. – Добрый вечер, – кивнула я. – Вы тут пока пообщайтесь, – фальшиво-весело закивала хозяйка, – а я Петра Леонидовича потороплю! Мы с теткой уставились друг на друга. Когда молчание стало невыносимым, я решила завести светскую беседу: – Какой холодный сегодня вечер! – И не говорите, – отозвалась Кира Григорьевна, – мороз! – Очень скользко! – Просто каток! – Впрочем, мне такая погода больше нравится, чем слякоть. – Однозначно! Но у нас вечно катаклизмы, под Новый год всегда дождь идет! – И не говорите, а летом вдруг заморозки начинаются! Вымолвив последнюю фразу, я поняла, что больше ничего не могу сказать о погоде, и замолчала. Кира Григорьевна тоже притихла. Мы посидели в неловкой тишине, потом родственница Нины Ивановны предприняла новую попытку завести разговор: – Что-то морозит! – И не говорите, холодает! – А под ногами лед. – Просто ужасно, дико скользко. – Но, согласитесь, когда зимой тепло, это ненормально! – Да уж, но у нас вечно с погодой безобразие творится! Вновь повисло молчание. Я уже собиралась пойти по третьему кругу, но тут в комнату заглянула Нина Ивановна. – Не скучаете? – Нет, – хором ответили мы с Кирой Григорьевной. – Вот и чудесно, – оживилась хозяйка, – сейчас Петр Леонидович оденется, и мы вместе попьем чайку. Я удивилась. Ну почему он так долго не выходит? Впрочем, Нина Ивановна вроде сказала, что он выбирает галстук! Конечно, это дело важное, сразу и не сообразишь, какой повязать, но сколько же их у незнакомого Петра Леонидовича? Ведь не тысяча же! – Простите, – кашлянула Кира Григорьевна, – я понимаю, что мой вопрос покажется глупым или, не дай бог, бестактным, но, поймите меня правильно, дело такое… Вы же близкая подруга Нины Ивановны? Я решила играть роль до конца и кивнула. – Да. – И как он? – Кто? – Петр Леонидович, естественно, как он? – По-моему, нормально, – ответила я осторожно. – Он здоров? Я на секунду замешкалась. Что ответить? Вдруг он недавно болел гриппом? Я-то его совершенно не знаю! – Ну, кажется, Петр Леонидович хорошо себя чувствует, насколько это возможно в его возрасте. – В каком? – вдруг оживилась Кира Григорьевна. – Что вы имеете в виду? – осторожно поинтересовалась я. – Сколько ему лет? – Кому? – Я решила прикинуться валенком. – Да Петру Леонидовичу! Вы же должны знать! – Э… э… э… – протянула я, – ну… точно цифру не назову… в общем, он мужчина в самом расцвете сил. – А здоровье? Здоровье как? – Чье? – Петра Леонидовича? Честно говоря, непонятное назойливое любопытство Киры Григорьевны стало меня несколько раздражать. – Отличное, – рявкнула я, – в космос отправлять можно! Туда-сюда слетает, с выходом на внешнюю сторону модуля, и даже не запыхается. – Ах, милая Евлампия Андреевна, – закатила хитрые, похожие на бусинки, глазки Кира Григорьевна, – надеюсь, мы будем долго дружить, вместе пить чай под яблоней. У него же в саду есть фруктовые деревья? Вы должны знать, вы ведь ближайшая подруга нашей милой Нины Ивановны. – У кого? – на этот раз совершенно искренне спросила я. – Да у Петра Леонидовича, на даче. – Ага, – кивнула я, – и яблони, и груши, и сливы, и капуста. – Ах, дорогая Евлампия Андреевна, – Кира неожиданно пришла в бурный восторг, – можно я вас поцелую? Я терпеть не могу, когда меня трогают посторонние люди. Если в метро кто-то случайно задевает меня локтем, в особенности летом, когда тело не защищает толстая одежда, мне тут же хочется пойти помыться. Поэтому я собралась воскликнуть: «Нет, нет, я, кажется, грипп подхватила, могу заразить вас», но не успела. Кира Григорьевна с резвостью молодой лошади подскочила ко мне и мгновенно заключила в свои объятия, обдав запахом дешевых духов, и несколько раз чмокнула в щеку. – Дорогая, милая, любезная Евлампия Андреевна, считайте меня своей подружкой. |