Книга Никаких мужчин!, страница 28 – Кэтрин Джордж

Честно говоря, Эйвери была рада, что у нее прибавилось работы, поскольку не оставалось времени тосковать.

Тем не менее она не могла забыть Джонаса. Постепенно ее непрощающая душа успокаивалась, становилась менее жестокой и тянулась к Джонасу так же мучительно, как и сердце. И тело тоже. Эйвери скучала по нему так, как никогда ни по кому раньше.

Лежа в кровати, которую она приобрела специально для того, чтобы делить ее с ним, женщина раздумывала о том, что не только мужчинам порой требуется холодный душ.

— Эйвери, ты выглядишь совсем вымотанной, однажды сказала Фрэнсис, когда Луиза и Хелен уже ушли. — Теперь я сожалею, что попросила тебя починить жакет. Проще сшить точно такой же.

— Моя проблема — бессонница, а не твой жакет.

— И причиной этой бессонницы является Джонас?

— А кто же еще?.. Теперь-то я мыслю более разумно и знаю, что мама посоветовала бы мне простить и забыть.

— Тогда скажи об этом Джонасу.

— Не могу!

— Почему?

— Гордость.

— Которая делает тебя несчастной, — откровенно заявила ее подруга. — Позвони ему сегодня же.

— Сегодня я иду в Торговый совет на собрание, быстро сказала Эйвери.

— Позвони, когда освободишься.

Следующее утро Эйвери провела у клиентки и вернулась к обеду. Фрэнсис нетерпеливо ждала ее.

— Некто сегодня утром попросил починить платье.

— Ничего необычного. А в чем проблема?

— Ей бы хотелось завтра забрать его. — Фрэнсис показала ей великолепное черное шелковое платье, потом вывернула его наизнанку и продемонстрировала место, где несколько стежков разошлись. Шов был явно подпорот ножницами.

Эйвери нахмурилась.

— Думаешь, эта дама пыталась его сделать посвободней?

— Сомневаюсь. Она показалась мне довольно стройной. Но леди очень торопилась и не сказала даже, как ее зовут.

— Странно. Ну да ладно, я сделаю все после обеда, прежде чем приступлю к вышивке на подвенечном платье Трейси Баррет.

— Ты ему вчера звонила? — спросила Фрэнсис.

— Нет. Я же тебе говорила, что у меня собрание.

А потом мы зашли в «Ангел» и засиделись там.

— Ясно. А какое оправдание ты найдешь сегодня?

— Послушай, Фрэнсис, ты прекрасно знаешь, что я не собираюсь звонить Джонасу ни сегодня, ни завтра — никогда. Все кончено.

Фрэнсис с беспокойством посмотрела на подругу, но что-то в поведении Эйвери удержало ее от возражений.

— Хорошо. Больше не буду ворчать.

Хозяйка шелкового платья приехала в магазин на следующий день. Эйвери посмотрела на светлые волосы и удивительно знакомое прелестное лицо и поняла, кто стоит перед ней.

Молодая женщина улыбнулась, в ее глазах светилось любопытство.

— Здравствуйте. Вы Эйвери Кроуфорд? Я Хетти Тремейн.

— Я знаю.

— В самом деле?

Эйвери достала платье, чтобы продемонстрировать искусно заделанный шов.

— Замечательно! — воскликнула владелица. — Прямо как новое! Сколько я вам должна?

Эйвери назвала самую низкую цену, какую могла назначить. Хетти Тремейн подкупающе улыбнулась.

— Знаете, я живу довольно далеко, и мне нужно перекусить, прежде чем ехать обратно. Позвольте угостить вас обедом в знак благодарности за быструю работу.

— Очень мило с вашей стороны. Спасибо.

На коротком пути в кафе Хетти сказала:

— Я побоялась вчера сообщить свое имя, так как, возможно, вы отказались бы встретиться.

Эйвери покачала головой.

— Если бы вы хотели со мной поговорить, то мы могли бы пообедать и без этой затеи с платьем.

— Я не была уверена, что вы согласитесь, — объяснила Хетти.

Они прошли к столику у стены. Стройный светловолосый мужчина поднялся, приветствуя Эйвери.

— Здравствуйте. Я Чарли Тремейн.

Она с улыбкой пожала его руку.

— Я видела вашу фотографию.

Чарли выдвинул для Эйвери стул и посмотрел на нее с откровенным интересом.

— Хорошо, что вы нашли время поговорить с нами.

— Что-нибудь случилось? — спросила Эйвери, видя, как меняется выражение лица миссис Тремейн.

— Да, случилось, — мрачно ответила Хетти. — Но давайте сперва сделаем заказ. Что вы порекомендуете?

Пока они ждали горячие бутерброды, Тремейны задавали вопросы, касающиеся бизнеса Эйвери, помалкивая об истинной причине своего визита.

— Я очень рада нашему знакомству, но почему вы хотели меня видеть? — спросила Эйвери, взяв сэндвич.

Хетти вздохнула:

— Мы оба очень любим Джонаса и не можем стоять в стороне и ничего не делать, когда он разбивает свою жизнь.

Чарли озабоченно нахмурился:

— Джонас работает, работает и еще раз работает.

Он не приезжает к нам, не поехал на воскресный обед к Лилиан…

— Кто такая Лилиан?

— Его мать. Она очень волнуется. И я тоже.

Хетти согласно кивнула.

— Джонасу явно угрожает опасность помешаться на работе. Я уже вижу заголовки в газетах.

— Какие заголовки? — моргнула Эйвери.

— Ну, знаете, что-то вроде: «Тридцатилетний предприниматель умирает от чрезмерных перегрузок».

Это вы его довели?

— Дело не во мне. Я уже давно не видела Джонаса…

— В этом-то все и дело, — мягко сказал Чарли.

Эйвери медленно отхлебнула кофе.

— И чего вы от меня хотите?

— Для начала объясните, почему вы не можете его простить.

— Это его слова?

Чарли покачал головой.

— Мне позвонила Лилиан и попросила помочь, так что я поехал в Лондон. Фактически пришлось выкручивать ему руки, чтобы он объяснил, в чем дело. Он заявил, что вы отказались выйти за него замуж. Но не сказал, почему.

Хетти наклонилась к ней.

— Дорогая, вы любите Джонаса?

Эйвери хотела было солгать, но все же неохотно ответила:

— Да. Люблю.

— Чарли говорит, что Джонас сходит с ума от любви. Поцелуйте его и забудьте все, Эйвери. Пожалуйста.

— Я знаю парня с тринадцати лет, — вздохнул Чарли, — и еще ни разу не видел его таким.

Хетти взяла Эйвери за руку.

— Все, что нужно, — всего лишь один звонок. И тогда вы сможете приехать к нам, чтобы отпраздновать примирение.