Онлайн книга «Принцесса на Кириешках»
|
– Иес. – Каша должна быть горячей, а какао теплым. Лучше сделай его заранее. Потом, когда услышишь, что Лев Яковлевич зовет, поставь завтрак на поднос и отнеси в спальню. Салфетки не забудь! У меня с языка чуть было не сорвалась фраза: «А геркулес прожевать не надо?» Но я проглотила ехидное высказывание. Нехорошо обижать Асю, она этого не заслужила. – Не волнуйся, все сделаю, как просишь, – пообещала я. – Уж извини, еще… – Продолжай, пожалуйста! – Сходи на пожарище и посмотри, приехала ли ремонтная бригада. Прости за доставленные хлопоты. – Отправляйся спокойно в издательство, – улыбнулась я. – Спасибо тебе! – воскликнула Ася. Потом сунула руку в карман и вытащила упаковку «Кириешек». – Хочешь? – Нет, спасибо. – А я вот просто подсела на эти сухарики, – засмеялась Ася, – грызу целыми днями. Пожую, и настроение хорошее. Смешно прямо, похоже, они для меня вроде антидепрессанта. – Вполне возможно, – кивнула я, – только сейчас тебе не от чего впадать в депрессуху. Поезжай спокойно, я все сделаю, не волнуйся. Ася, прижимая к себе толстую папку, побежала к машине, я стояла на крыльце, любуясь теплым солнечным утром. Собаки носились по двору, небо голубело, на деревьях набухли почки. – Лампа, – крикнула Ася, высовываясь из окна машины, – какао надо процедить, Лев Яковлевич не любит с пенкой! Я вяло помахала ей рукой, проводила глазами удалявшийся автомобиль и посмотрела на часы: одиннадцать. Господину почетному члену множества академий оставалось почивать еще шестьдесят минут. Мне вполне хватит времени, чтобы сбегать к сгоревшему дому и поискать в саду клумбу с гномом. Не знаю, как у вас, а у меня вид пожарища вызывает ужас. Дом Курочкорябских был разномастным. Первый этаж, сложенный из кирпича, уцелел в пламени и сейчас пугающе торчал в середине черного участка земли. Окна отсутствовали, пустые проемы мрачно смотрели на дорогу. Верх, сложенный из бруса, исчез без следа. Даже трудно себе представить, каким образом можно восстановить здание в его первозданном виде. Никаких рабочих на участке не было. Заходить в полуразвалившийся остов я побоялась, просто походила вокруг руин, крича: – Есть тут кто живой? – и, не услыхав ответа, отправилась в сад. Очевидно, Курочкорябские приглашали к себе специалиста по ландшафтному дизайну. Вон тот тихо журчащий ручеек имеет явно искусственное происхождение, течение в нем поддерживалось маленьким моторчиком, а кустарники вокруг вились причудливыми узорами. Нашлись и клумбы, их было пять, похожих друг на друга. Круглые бетонные цоколи, внутри земля, а посередине торчат так называемые садовые скульптуры. У Курочкорябских стояли три гнома, русалка и кошка. Я подошла к первому цветнику и осторожно принялась тыкать в почву лопаткой для торта, прихваченной из дома. Садового инвентаря у нас пока нет, Катя только собирается его купить. Стальная лопаточка легко вонзалась в землю и через несколько минут уперлась во что-то. Я удвоила усилия и вытащила… кирпич. Во второй клумбе оказалось пусто, в третьей тоже. В полном разочаровании я постояла возле гномов. Потом, решив не сдаваться, перекопала чернозем под русалкой и кошкой, но и там тоже ничего не нашла. Значит, Света соврала Маше: либо никаких документов, запертых в банковской ячейке, не существует вовсе, либо ключик лежит совсем в другом месте. Может, Светлана держала его в своей комнате? И после пожара мне никогда не найти его. Тяжело вздыхая, я пошла было назад, но тут увидела забор, отделявший участок Курочкорябских от дороги. Между кирпичными столбиками тянулись кованые чугунные решетки, в середине каждой имелся небольшой овальный медальон с выбитым изображением гнома. Я ринулась к ограде и стала работать со скоростью землеройной машины. Признаюсь, лопатка для торта не лучшее копательное приспособление. Примерно минут через сорок, почти под самой последней секцией, я обнаружила круглую банку из-под печенья. Дрожащими руками схватила ее, открыла, увидела замшевый мешочек, дернула завязочки… На ладонь выпал маленький плоский ключик, привязанный к слишком большой бирке. «Номер 35» – стояло на ней. Далее шло название банка и его адрес, а еще чуть пониже мелкими-мелкими буквами была сделана надпись: «Нашедшего просьба вернуть в центральный офис». Отшвырнув банку, я побежала домой. Так, сейчас помоюсь, переоденусь и ринусь по указанному адресу. Значит, Света сказала правду! Я нахожусь в двух шагах от разгадки! Не успела я вбежать в прихожую, как до уха долетел стук и крик: – Ася! Ася!!! Ася!!! Лев Яковлевич! Совсем забыла про него! На часах половина первого, следовательно, ленивый профессор уже тридцать минут зовет жену. Может, наплевать на него и уехать по своим делам? На секунду решение мне показалось правильным. В конце концов, академик не парализованный, сам может сделать себе завтрак! – Ася!!! – Иду! – крикнула я и пошла на зов. Придется готовить трапезу капризнику, я ведь обещала Асе позаботиться о престарелом младенце. – Безобразие! – возмутился профессор. – Где завтрак? А, Ася? – Ваша жена уехала. – Куда? – На работу. – А каша? И мое какао! – Сейчас принесу. – Так поторопитесь, – взвизгнул Лев Яковлевич, – бог знает сколько времени уже жду. Мне работать пора. Раннее утро самое плодотворное время! Шевелитесь, любезнейшая Марфа! Я порысила на кухню и принялась искать на полках геркулес. Однако у Льва Яковлевича оригинальное понятие о раннем утре, стрелки уже показывают час дня. Как назло, овсянки не нашлось. Я вернулась к Льву Яковлевичу. – Хотите творогу? – Что? – Это такая белая вкусная штука, очень полезная, богатая кальцием, ее дает корова, вернее, буренку доят, а уж из молока… – Марфа, – загремел Лев Яковлевич, – не читайте мне лекций! По утрам я ем кашу. – Манную будете? – Ни за что. – Гречневую? – В рот не возьму. – Рисовую? – Никогда в жизни. – Пшенную? |