Книга Безумная кепка Мономаха, страница 32 – Дарья Донцова

— Квартира должна отойти Ведерникову, — взвился адвокат. — Это восстановление справедливости, есть документы, что ранее она вся принадлежала его предкам.

Верона сложила дулю и сунула ему под нос.

— Накось, выкуси! Меньше чем за миллион долларов даже не почешусь!

Юрист пошел к машине, дойдя до автомобиля, он обернулся и с ласковой улыбкой нежно пропел:

— Вы ведь одиноки?

— Ну да, — кивнула Верона, не понимая, куда тот клонит.

— Ни мужа, ни детей, ни братьев-сестер, прописаны одна.

— Верно.

— Квартира официально считается коммунальной, — ласково проворковал юрист, — а по закону теперь, если один из хозяев коммуналки умирает и он не имеет наследников, то к другому владельцу никого не подселяют, и жилплощадь переходит в его безраздельное владение. Вы бы, Верона, сходили к доктору, здоровье проверили, а то, не ровен час, инфаркт получите. А уж тогда Константин Олегович сможет спокойно родительские хоромы на торги выставлять!

— Представляете, какой мерзавец? — довершила рассказ Верона. — Ну да я его не боюсь! Пусть попробует меня пристрелить! Между прочим, я уже предупредила всех — и соседей, и подруг, и даже в милицию сбегала с заявлением. Так и сообщила: если на меня нападут, то это дело рук Ведерникова, честного бизнесмена. Ну прямо ухохотаться, бизнесмен… Вор он!

Я молча выслушала пылкую речь Вероны и сообщила то, что знала:

— Ведерников погиб.

— Как? — с явной радостью в глазах воскликнула собеседница. — Совсем? В смысле умер, да?

Правда?

Я кивнула.

— Погиб в автомобильной катастрофе.

Верона уцепила прядь своих длинных волос и принялась судорожно крутить ее между пальцами.

— Вот это новость… — пробормотала она. — А не знаете, у него жена и дети имелись?

Я кашлянула.

— Вроде нет, но точно не скажу.

— Ага… — протянула Верона. — Вот радость-то! Не зря мне сегодня кошмар приснился: иду вся в дерьме. А это верный признак — к деньгам привиделось. Так, так… А ты знаешь адрес Константина? Угу, где он жил все это время?

С каждой минутой женщина нравилась мне все меньше и меньше. Ладно, пусть ее семья конфликтовала с незапамятных времен с соседями из-за похотливого дедушки и малоразборчивой в связях тетушки, но ведь сам Костя не сделал Вероне ничего плохого!

— Увы, у меня лишь название улицы и номер дома, где вы проживаете, — мирно ответила я. — Константин по сию пору прописан в родительской квартире.

— Ничего, — окончательно оживилась Верона, — постараюсь и все выясню.

— Есть еще одно обстоятельство, — начала я врать.

— Какое? — насторожилась уже мысленно получившая миллионы долларов женщина.

— Лицо человека, сидевшего в «Мерседесе», сильно изуродовано, — стала я фантазировать на ходу, — личность определили лишь по найденным в автомобиле документам. Понимаете?

— То есть за рулем мог сидеть и не Константин? — приуныла Верона.

— Вполне вероятно. Возможно, Ведерников дал машину приятелю… Всякое случается. Собственно говоря, по этой причине я и пришла к вам.

— Почему? — заморгала Верона.

Я набрала полную грудь воздуха. Надеюсь, жадная тетка забыла, что в самом начале разговора «журналистка» сообщила о желании написать материал про семью Ведерниковых… Хоть бы у Вероны была плохая память, потому что сейчас мне придется выдвинуть совсем иную причину моего появления тут.

— Вы знали Константина почти с рождения, так?

— Верно, — кивнула Верона.

— У погибшего в катастрофе мужчины на запястье имелся шрам крайне необычной формы — узкий, красный, похожий на келоидный рубец, в виде наручника. Не припомните, был ли у Константина подобный? Своим ответом вы поможете опознать погибшего.

Верона помотала головой.

— Значит, не было шрама, — обрадовалась я.

Ну, так и знала! Кононов и Ведерников — два разных человека. Хотя сейчас, выслушав обстоятельный рассказ Вероны о взаимоотношениях между соседями, узнала интересную вещь. Все-таки связь между мужчинами имелась: сестра Кости выскочила замуж за Алексея. Право, странно, но в жизни случаются и не такие повороты.

— Значит, Костя не травмировал в детстве руку, — решила я окончательно подвести черту под разговором.

Верона вновь затрясла головой и вдруг сказала:

— Понятия не имею! Никогда его конечности не разглядывала! На фиг они мне!

— Но вы же прожили много лет бок о бок!

— И что?

Я растерялась, но решила не сдаваться.

— Наверное, играли в детстве во дворе, ходили в од ну школу…

Верона скривилась.

— Говорила же тебе! Ведерниковы наши враги, какие уж тут салочки-догонялочки. Да и у него своя компания имелась, сплошные придурки. Я с подобными людьми дела не имею. И на уроках мы не пересекались, потому что посещали разные школы, у нас в округе их две. В одну раньше нормальных детей брали, с приличными родителями, а во вторую отребье шло, при советской-то власти среднее образование для всех, без исключения, обязательным было. Так вот Константин бегал в отстойник, а я училась среди положительных людей.

— Значит, про шрам не знаете?

— Нет. Я если с Константином на лестнице сталкивалась, опрометью неслась прочь, а он вслед мне плевал, — сердито сообщила Верона.

— А Ирина, сестра его?

— Что?

— Может, она про шрам говорила? Ближайшая родственница все-таки.